Одной из существенных черт феодализма является натуральное хозяйство. Важно правильно определить место и значение этой черты, чтобы избежать ложного вывода, будто возникновение товарного производства означает возникновение новых, по существу уже не феодальных производственных отношений, следовательно, отношений капиталистических.
В. И. Ленин в цитированной выше классической характеристике барщинной, крепостной системы хозяйства (в "Развитии капитализма в России") дал перечень четырех необходимых условий преобладания системы барщинного хозяйства и среди них на первое место поставил "господство натурального хозяйства" 1. Но В. И. Ленин, как уже отмечалось выше, начинает характеристику данной системы хозяйства не с этих признаков, он начинает с определения "сущности" данной хозяйственной системы — с характера земельной собственности и эксплуатации помещиками-землевладельцами крепостных крестьян. Лишь на этой основе он переходит к перечислению четырех условий данной системы. "Необходимыми условиями" они названы в том смысле, что без любого из этих признаков данная система немыслима, не могла бы существовать. Порядок их перечисления, конечно, не означает, что именно первое условие является основой для остальных: ведь уровень техники, уровень производительных сил Ленин поставил на последнем, четвертом месте, хотя, как известно, марксизм начинает характеристику способа производства именно с состояния производительных сил. Словом, в ленинском перечне речь идет не о том, какое из "необходимых условий" является основным, какое производным. Тут речь идет не о причинах и следствиях, не об условиях происхождения барщинного хозяйства, а об условиях, необходимых для удержания "преобладания" барщинного хозяйства перед лицом развивающегося капитализма. Поэтому-то Ленин имел полное основание поставить на первое место господство натурального хозяйства как наиболее уязвимую в этих условиях черту феодальной системы. Именно разрушая натуральное хозяйство, растущий капитализм в первую очередь пробивал брешь в крепостнической, барщинной экономике.
Натуральное хозяйство составляет характерную черту феодальной экономики. Но историческая действительность показывает, что феодальный строй веками существовал как в условиях почти полного натурального хозяйства, так и в условиях значительного развития товарного производства.
Надо прежде всего различать в феодальном обществе два разных экономических явления, характеризуемых нами как "натуральнохозяйственные". Маркс говорит отдельно об этих двух явлениях в 1-й главе I тома "Капитала", приглашая читателя перенестись в "мрачное европейское средневековье".
Во-первых, это та форма, которую здесь в течение длительного времени носит прибавочный продукт. Вместо независимых товаровладельцев "мы находим здесь людей, которые все зависимы, — крепостные и феодалы, вассалы и сюзерены, миряне и попы... Но именно потому, что отношения личной зависимости составляют основу данного общества, отдельным работам и продуктам не приходится принимать отличную от их реального бытия фантастическую форму. Они входят в круговорот общественной жизни в качестве натуральных служб и натуральных повинностей" 2. Крестьянин отдает феодалу свой труд на барщине в натуральной и, следовательно, конкретной форме; общественно значима здесь особенность этого труда, а не его всеобщность, как при товарном производстве. То же можно сказать о труде, создающем разнообразные продукты, которые крестьянин поставляет феодалу в качестве оброка. Впрочем, документы, фиксирующие крестьянские оброчные повинности, подчас предусматривают возможность заменять один продукт другим, а это уже шаг к приобретению трудом формы всеобщности. Во всяком случае натуральные службы и натуральные повинности, как мы уже знаем, характеризовали две первые формы феодальной ренты.
Во-вторых, натуральнохозяйственный характер имеют экономические отношения внутри каждого крестьянского хозяйства, внутри крестьянской семьи. Маркс указывает на деревенское патриархальное производство крестьянской семьи, которая производит для собственного потребления хлеб, пряжу, холст, предметы одежды, продукты скотоводства и т.д. "Эти различные вещи представляют для этой семьи различные продукты ее семейного труда, но они не представляют друг для друга товаров. Различные работы, создающие эти продукты: обработка пашни, уход за скотом, прядение, ткачество, портняжество и т.д., являются общественными функциями в своей натуральной форме..." 3 В отличие от первой группы натуральнохозяйственных явлений эта вторая группа характеризуется Марксом как форма труда не только особенного, но в своем роде также и общего, а именно непосредственно обобществленного труда. Все трудовые функции в крестьянской семье являются частями естественного целого, они выражают своеобразное разделение труда. Маркс замечает, что различия пола и возраста, а также изменяющиеся по сезонам природные условия работ регулируют распределение труда между членами семьи и рабочее время каждого отдельного члена. Но речь идет именно о рабочем времени, т.е. индивидуальные затраты труда измеряются временем и сравниваются между собой по времени, что придает всем этим работам своеобразный общественный характер: "...Индивидуальные рабочие силы с самого начала функционируют здесь лишь как органы совокупной рабочей силы семьи" 4.
Таким образом, эти два экономических явления, характеризуемых как натуральнохозяйственные, хотя и связаны между собой, но глубоко различны. Различна и их судьба с развитием феодального способа производства. Первое из указанных проявлений натурального хозяйства (натуральная форма прибавочного труда и продукта) может полностью исчезнуть еще при феодализме. Второе (натуральная форма отношений внутри крестьянского хозяйства) не может исчезнуть при феодализме и имеет абсолютный характер.
В сумме же феодальное хозяйство остается натуральным хозяйством даже при полном господстве денежной ренты: ведь огромная часть валового продукта крестьянских хозяйств и при этом условии не попадает на рынок. Маркс при анализе денежной ренты как раз противопоставляет ту часть валового продукта, "которую предстоит превратить в деньги" (т.е. денежную ренту), той части, "которая должна послужить, с одной стороны, опять как средство воспроизводства, с другой стороны, как непосредственное средство существования" 5. Этой второй части, или необходимому продукту, как правило, не предстоит превратиться в деньги.
Таким образом, две важнейшие сферы хозяйственной жизни — производительное потребление (воспроизводство) и личное потребление самих сельских производителей, т.е. подавляющей массы населения, — остаются в рамках натурального хозяйства, как бы полно ни превращался прибавочный продукт в деньги, какая бы бурная товарно-денежная жизнь ни кипела в остальных сферах.
К любой из трех форм ренты с известным правом могут быть отнесены слова Маркса, сказанные о ренте продуктами, что она "по-прежнему предполагает натуральное хозяйство, т.е. предполагает, что условия хозяйствования целиком или в подавляющей части производятся в самом хозяйстве, возмещаются и воспроизводятся непосредственно из его валового продукта" 6.
Когда политическая экономия указывает на натуральное хозяйство как на характерную черту феодальной экономики, то имеется в виду не абсолютно бестоварное хозяйство, не полное отсутствие товарного обращения. Имеется в виду лишь то, что при феодализме "превращение продукта в товар, а следовательно, и бытие людей как товаропроизводителей играют подчиненную роль..." 7. Товарное производство и товарное обращение может существовать, говорит Маркс, "несмотря на то, что подавляющая масса продуктов, предназначаемая непосредственно для собственного потребления, не превращается в товары" 8. Мы вправе говорить, что в обществе господствует натуральное хозяйство, раз общественный процесс производства не во всем своем объеме, а лишь в меньшей части подчинен господству меновой стоимости.
Иными словами, в марксистском понимании "натуральное хозяйство" отнюдь не исключает наличия "товарно-денежного хозяйства", как получается у буржуазных экономистов. Сколько бы ни продавалось продукции феодального поместья на рынке, этот продукт не превратится снова в элементы производства, но пойдет на удовлетворение личных потребностей помещика, а новый хозяйственный цикл должен будет начаться на основе сохранившихся натуральных запасов и наличной рабочей силы крестьян. Более того, чем больше связано поместье с рынком, тем более заинтересован помещик в том, чтобы укрепить натуральнохозяйственную основу своего поместья: помещик будет ревностно воздерживаться от "траты" прибавочного продукта, принявшего денежную форму, на условия хозяйствования; он будет добиваться, чтобы эти условия, как даровой источник удовлетворения его потребностей, бесперебойно воспроизводились из другой части продукции — из той, которая не принимает денежной формы.
Натуральное хозяйство не является основой производственных отношений феодализма, но оно является закономерным следствием охарактеризованных выше основных производственных отношений феодализма и всецело вытекает из них.
В самом деле, как уже было показано, из феодальной формы собственности на средства производства, из положения и взаимоотношения классов вытекает особенность категории "необходимый труд" при феодализме: в нее входит и воспроизводство крестьянского хозяйства. Таким образом, основные производственные отношения феодализма определяют особенность состава "необходимого труда". А из этой особенности в свою очередь вытекает, что воспроизводство основной хозяйственной ячейки феодального общества — крестьянского хозяйства — носит в основном натуральнохозяйственный характер на любой ступени развития феодального строя. При этом товарно-денежные отношения в обществе могут достигнуть значительного развития, но они мало затрагивают процесс воспроизводства: феодал превращает в деньги присвоенный им крестьянский прибавочный продукт в целях расширения своего потребления или же крестьяне превращают в деньги преимущественно ту часть своего продукта, которая является прибавочным продуктом, так как вырученные деньги они принуждены отдавать феодалу (а также феодальному государству и церкви) в виде повинностей и податей.
Таким образом, товарное производство может пронизывать феодальный строй, не задевая процесса воспроизводства, который, как и на ранних стадиях феодализма, носит по-прежнему натуральнохозяйственный характер.
Отличие феодального хозяйства от капиталистического состоит не в том, что в феодальном хозяйстве продукт не принимает формы товара, не выступает как стоимость. Нет, закон стоимости действовал и в феодальном обществе, часть продуктов принимала форму товара. Но прибавочный труд и прибавочный продукт в феодальном обществе не выступали как прибавочная стоимость.
Закон прибавочной стоимости не действовал в феодальном хозяйстве, так как оно не было основано на эксплуатации наемного труда. Не свободный от средств производства пролетарий, а имеющий собственное хозяйство крестьянин был объектом эксплуатации в феодальном обществе. Поэтому, пока оставались в силе феодальные производственные отношения, товарное производство было объективно ограничено: воспроизводство неизбежно носило в основном натуральнохозяйственный характер (не всегда в барском хозяйстве, но почти всегда и почти полностью в крестьянском хозяйстве, исключая случаи узко специализированного сельского хозяйства).
Некогда А. Богданов сваливал в одну кучу товарное и капиталистическое хозяйства. Фактически то же самое делал вслед за А. Богдановым и М. Н. Покровский с его пресловутым торговым капитализмом. Что означает это понятие, которое одно время насаждалось в нашей исторической и экономической науке, — "торговый капитализм"? Представление о том, что торговля уже содержит в себе капитализм, что мелкая торговля — это еще не капитализм, а крупная торговля — это уже капитализм. Здесь не указывалось никакой качественной грани, т.е. между мелким товарным производством и капитализмом замечалось только количественное различие. На самом же деле между ними налицо глубочайшая качественная грань. В. И. Ленин в своих экономических работах неоднократно подчеркивал коренное качественное различие между этими двумя явлениями, между товарным производством и капитализмом. Так, например, в работе "По поводу так называемого вопроса о рынках" В. И. Ленин писал: "...В историческом развитии капитализма важны два момента: 1) превращение натурального хозяйства непосредственных производителей в товарное и 2) превращение товарного хозяйства в капиталистическое" 9. Как видим, Ленин говорит о "превращении" товарного хозяйства в капиталистическое, он противопоставляет друг другу эти две категории. Он видит между ними различие не менее важное, чем между натуральным и товарным хозяйством. То же разграничение Ленин последовательно проводит и в "Развитии капитализма в России".
Какие условия для капитализма товарное производство смогло подготовить в феодальную эпоху? Необходимый для возникновения мануфактуры уровень разделения труда (отражавший уровень развития производительных сил); необходимый для мануфактуры рынок сбыта, т.е. известную степень товарности всего общественного хозяйства; наконец, некоторые денежные накопления, капиталы, без которых капиталистическое производство не может начаться.
Каких условий для капитализма товарное производство само по себе не могло подготовить? Существования капиталистической частной собственности на средства производства, т.е. собственности, основанной не на личном труде, а на эксплуатации чужого труда и служащей для присвоения чужого труда; существования на рынке рабочей силы как товара, который капиталист может купить и эксплуатировать в процессе производства; существования в стране системы эксплуатации наемных рабочих капиталистами. Без этих условий нет капитализма, а эти условия не вытекают необходимо из законов товарного производства, из закона стоимости. В противном случае, если бы такая необходимость существовала, она действовала бы во всех общественных формациях, где существует товарное производство, следовательно, и в социалистическом обществе. В действительности же, раз в обществе нет налицо этих условий, товарное производство никак не может развиться в капиталистическое производство. И, наоборот, если эти условия в обществе уже налицо или еще не вполне устранены, тогда стихийно товарное производство превращается в капиталистическое производство. Тогда, как говорил В. И. Ленин применительно к послереволюционному положению в нашей стране, при котором были налицо значительные обломки этих условий, мелкое товарное производство рождает капитализм постоянно, ежедневно, ежечасно, стихийно и в массовом масштабе. Надо помнить, что эти слова В. И. Лениным сказаны не для всех времен, а применительно к определенным общественным условиям, — когда капитализм в нашей стране был сломлен, но еще не уничтожен. В этих условиях товарное производство с необходимостью порождало снова и снова элементы капитализма.
С другой стороны, только при капиталистических условиях товарное производство имеет неограниченное и всеобъемлющее распространение. В социалистической экономике действие закона стоимости ограничено определенными экономическими условиями, прежде всего наличием общественной собственности на средства производства, действием закона планомерного развития народного хозяйства и т.д. Но это и значит, что не от закона стоимости зависит устранить, снять эти ограничения. В феодальной экономике действие закона стоимости было ограничено, но совершенно другими экономическими условиями: феодальной собственностью на средства производства и вытекающими из нее производственными отношениями, предопределявшими характер обмена и воспроизводства. Но и в феодальном обществе не от закона стоимости зависело устранить, снять эти ограничения. Утверждать, что все-таки товарное производство, развиваясь в недрах феодального общества, привело к капитализму, значило бы попасть в порочный круг: оказалось бы, что закон стоимости устранил, снял те самые господствующие феодальные экономические отношения, которые ограничивали его действие.
Нет такого экономического закона, согласно которому по мере роста производительных сил в истории должно было бы расти и товарное обращение. Напротив, оно в истории то росло, то падало в зависимости от типа основных производственных отношений. Лишь анализ этих коренных производственных отношений сможет объяснить, почему натуральное хозяйство царило при первобытнообщинном строе, стало уступать место товарно-денежному хозяйству при рабовладельческом строе, снова восторжествовало при феодализме (особенно раннем), совершенно исчезло при капитализме. При рабовладельческом способе производства хозяйство в общем носило в значительно большей степени товарный характер, чем при феодальном способе производства. Это связано с положением основного производящего класса. Правда, сам раб ничего не продавал и не покупал. Но по крайней мере рабов как полную собственность рабовладельцы широчайшим образом продавали и покупали, и ни одно крупное рабовладельческое хозяйство не могло обойтись без связи с рынком уже по одному тому, что принуждено было покупать рабов; крепостных крестьян как неполную собственность феодалы продавали и покупали сравнительно редко, крестьянская семья сидела на своем наделе и имела свое хозяйство, воспроизводя в натуре все затрачиваемые средства производства. При капитализме товарность хозяйства приобретает небывалую полноту по той причине, что непосредственный производитель здесь — продавец своей рабочей силы; ниже мы вернемся к высказываниям Маркса по этому вопросу.
Учитывая огромное общеметодологическое и политическое значение вопроса о товарном производстве и его роли в экономическом развитии, советская наука развернула борьбу с ошибками, имевшими место в этом вопросе, поскольку во многих прежних работах историков "товарное производство считалось началом буржуазных отношений" 10. Эта борьба против "меновой концепции" происхождения капитализма подчеркнула, что до появления на исторической арене класса наемных рабочих не было и капитализма, а товарное производство вместе с законом стоимости, "денежным хозяйством" и т.д. могло лишь обслуживать существовавший экономический строй, не приводя к капитализму, даже не ставя таких проблем, как капиталистическое производство или промышленно-капиталистическая прибыль. Самое большее, оно могло приводить в сфере обращения к образованию денежных капиталов, которые не имеют по экономической сущности ничего общего с промышленным капиталом и с капитализмом. Товарное производство в докапиталистических формациях, до времени разложения феодализма, не было ни "зачатком", ни "зародышем", ни "тенденцией", ни "ферментом" капитализма. Оно просто не имело отношения к капитализму.
Если бы в самом деле существовал закон, что товарное производство при всех условиях должно привести к капитализму, что в том случае, если есть товарное производство, должно быть и капиталистическое производство, то этот закон независимо от того, хотим мы этого или не хотим, как объективный закон, действовал бы и в социалистическом обществе, поскольку у нас есть товарное производство. Но жизнь показывает, что такого закона нет. Товарное производство не порождает у нас капитализма.
Как показал Маркс в 4-й главе I тома "Капитала" ("Превращение денег в капитал"), полное разграничение потребительной стоимости и меновой стоимости, развитие различных функций денег — все это не означает капитализма и не ведет само по себе к капитализму. Достаточно некоторого развития товарного обращения, чтобы все эти экономические формы могли образоваться.
Соответственно Маркс в других местах "Капитала" высмеял тех, кто открывает "подобно г. Моммзену" капиталистический способ производства уже во всяком денежном хозяйстве 11. Маркс критикует здесь крупного буржуазного историка античности Моммзена, его труд по истории Рима. Моммзен, рассуждая как вульгарный буржуазный мыслитель, объявлял экономические отношения, существовавшие в древнем Риме, капиталистическими на том основании, что он обнаружил там товарное производство, денежное хозяйство. Маркс выступил против такого антиисторического взгляда, поскольку товарное производство действительно существовало в античном рабовладельческом обществе, но это вовсе не значит, что оно было капиталистическим или что оно должно было фатально привести к капитализму.
Точно так же и в феодальном обществе развитие товарного производства, рост рыночных, товарно-денежных связей не приводили и сами по себе не могли и не должны были автоматически привести к возникновению капитализма. Это было феодальное товарное производство, феодальные рыночные связи.
Таким образом, вопрос о тенденциях развития товарного производства надо всегда рассматривать сугубо исторически, в зависимости от того, в каких общественно-экономических условиях берется товарное производство. Так, жестоко ошибались те авторы, которые безоговорочно переносили на социалистическую экономику мысли Ленина, что прежде товарное производство обязательно вело к появлению антагонистических классов, к капиталистической эксплуатации. Ленин писал: "Развитие мелкого хозяйства есть развитие мелкобуржуазное, есть развитие капиталистическое, раз имеется обмен; это — бесспорная истина, азбучная истина политической экономии, подтверждаемая к тому же повседневным опытом и наблюдением даже обывательским" 12. Но у Ленина здесь речь идет об определенных исторических условиях, о том времени после социалистической революции, когда капитализм у нас еще не был осилен ("кто кого"). А вот, например, Д. М. Угринович в статье "О переходных к социализму экономических формах" 13 пытался применить это высказывание к эпохе социализма, утверждая, что и здесь мелкое товарное производство ставит товаропроизводителей в антагонистические отношения друг к другу и порождает эксплуатацию человека человеком. Беря вопрос вне времени и пространства, Д. М. Угринович никак не сможет объяснить своим читателям, почему в древнем Риме в рядах мелкотоварного крестьянского хозяйства, несмотря на дифференциацию, вовсе не возникало капитализма; предельным случаем там было превращение обедневшего товаропроизводителя в раба, — ибо общество было основало на рабстве, а не на системе эксплуатации наемного труда. Как раз подобным образом обстояло дело и при феодализме.
В. И. Ленин был бесконечно далек от такого рода антиисторизма, встречающегося у некоторых экономистов.
Так, есть экономисты, которые полагают, что понятие аренда тождественно понятию капитализма в аграрных отношениях, что не может быть аренды, специфической для феодального, крепостнического строя. А В. И. Ленин писал: "Есть аренда и аренда. Есть крепостническая кабала, есть ирландская аренда, и есть торговля землей, капиталистическое фермерство" 14.
В "Развитии капитализма в России" В. И. Ленин особо подчеркнул, что надо строго отличать докапиталистическую денежную ренту от капиталистической поземельной ренты. В. И. Ленин указал примеры, когда в русских условиях конца XIX в. выступала еще именно докапиталистическая, феодальная денежная рента (оброки помещику, отчасти подати государству, иногда и крестьянская аренда земли, когда высокая плата за землю оставляла на долю крестьянина не более чем самый скудный необходимый продукт) 15, однако главное внимание здесь Ленин обратил именно на наличие уже всех необходимых условий для превращения товарного производства в капиталистическое. Характерен ответ, который В. И. Ленин дал своему "некритическому критику" П. Скворцову, поучавшему, что товарность крестьянского хозяйства в России говорит вовсе не о развитии капитализма, а о необходимости для крестьян превращать для уплаты податей часть своего продукта в деньги, т.е. продавать его. В. И. Ленин показал, что П. Скворцов смешивает разные исторические эпохи: подати в свое время "были важным фактором развития обмена", но в настоящее время, пишет Ленин, хотя "традиции дореформенной эпохи" еще сильно тяготеют над крестьянином, уже другие факторы определяют развитие товарного хозяйства, поэтому роль денежных податей отходит далеко на задний план, что видно по доле расходов на подати во всем денежном расходе крестьянского хозяйства 16.
Необходимость уплаты денежных повинностей помещику или государству нередко стимулировала соединение сельского хозяйства с промыслом в крестьянском хозяйстве. До усиления денежных поборов такое соединение отвечало примитивной натуральнохозяйственной автаркии, особенно наглядно выраженной, например, в индийской общине. Но когда требуется платить непосильные денежные поборы, в крестьянском хозяйстве подчас наблюдается нечто противоположное классическому отделению городского ремесла от сельского хозяйства: при недостатке сбыта сельскохозяйственных продуктов крестьянин продает либо продукты домашнего промысла, либо свою рабочую силу. Лишь очень конкретный анализ может выявить те случаи, когда и то и другое еще отнюдь не связано с развитием капитализма. Продукты домашнего промысла, например утварь, гончарные изделия и т.п., крестьянин может продавать как на местном городском или сельском рынке, так и купцу, при условии известной специализации районов и областей; в соседние районы крестьяне еще могут вывозить свои изделия сами, но для сбыта в более отдаленных местах уже не могут обойтись без посредничества купца. Последний, однако, еще, может быть, покупает товары приблизительно по их стоимости, извлекая свою прибыль не столько из кармана продавца, сколько из кармана покупателя. Что касается продажи крестьянами свой рабочей силы другим крестьянам как для промысловых работ, так и для сельскохозяйственных, то она начинается опять-таки в натурально-хозяйственных формах: за харчи. В этом случае уровень потребления нанимателя и временного работника еще остается до поры до времени одинаковым; это всего лишь расширение числа рабочих рук, как бы расширение численности малой семьи, обеспечивающее комплексность крестьянского хозяйства и тем самым его товарную сторону, следовательно, возможность уплаты денежных повинностей. Говоря теоретически, здесь нет еще зачатка капиталистической эксплуатации, хотя на практике такой работник, батрак очень легко может становиться полупролетарием. Дело не меняется по существу и в том случае, когда этот сезонный или долговременный работник трудится не за харчи, а получает денежную плату, которая служит ему в свою очередь для уплаты тех или иных денежных оброков и налогов, т.е. денежной ренты.
При господстве первых двух форм феодальной ренты — отработочной и продуктовой — для сколько-нибудь значительного товарного обращения вообще не было места. Оно носило спорадический, в известной мере случайный характер, хотя и нет такого периода феодальной истории, когда вовсе не было бы товарного обращения: не прерывались некоторые международные торговые связи; чтобы покупать товары, предлагаемые заморскими купцами, феодальные государи, придворная знать, крупные духовные и светские феодалы нуждались в деньгах, а деньги можно было взять с подданных. Поэтому те или иные денежные поборы, т.е. частицы, "привески" денежной ренты, мы наблюдаем на протяжении всей средневековой истории. Но период господства денежной ренты можно по преимуществу назвать временем, когда товарное производство пронизывало феодальный строй, когда феодальные производственные отношения выступали в товарно-денежной форме: подавляющая часть совокупного прибавочного продукта присваивалась феодалами, государством, церковью в виде денег, следовательно, должна была быть сначала продана, превращена из натуральной формы в денежную 17.
Превращение продукта крестьянского труда в денежную форму возможно двумя путями. В одних случаях продавцом выступал помещик-крепостник, в других — крестьянин. Из одного лишь факта сбыта помещиком-крепостником продуктов на рынке, из факта товаризации помещичьего хозяйства нельзя сделать вывод о появлении у этого хозяйства капиталистической природы: ведь коренные производственные отношения в этом поместье и в окружающей его экономической среде остаются прежние, чисто феодальные. Но и нельзя не признавать такое хозяйство товарным на том лишь основании, что оно основано на феодально-крепостнических отношениях. Это было товарное феодально-крепостническое хозяйство.
Однако главный путь развития товарного производства в феодальном обществе — это развитие не крупного, а мелкого хозяйства, рост товарности крестьянского хозяйства, рост городского ремесленного хозяйства, его все большая профессиональная дифференциация и развитие товарообращения между ним и крестьянским хозяйством. Городское товарное производство составляло органическую часть феодального производства в целом на протяжении значительного отрезка феодальной эпохи.
Мы можем различать в условиях феодализма: а) полные товарные хозяйства, когда весь их продукт производится как товар (например, многие ремесленники вовсе не потребляют продукта своего производства, скажем оружейники, а предметы потребления целиком покупают на рынке), и б) неполное товарное производство (подавляющая масса крестьян, кроме специализирующихся на какой-либо одной технической сельскохозяйственной культуре; помещики, частично продающие, частично потребляющие продукт крестьянского труда; ремесленники вроде хлебопеков, разумеется, не покупающих хлеба на рынке). Однако это различие не имеет большого принципиального значения: действие законов товарного производства было в любом случае ограниченным в феодальных экономических условиях.
____________
1 В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 3, стр. 184.
2 К. Маркс. Капитал, т. I, стр. 83.
3 Там же, стр. 84.
4 Там же.
5 К. Маркс. Капитал, т. Ill, стр. 810.
6 К. Маркс. Капитал, т. Ill, стр. 808.
7 Там же, т. I, стр. 85.
8 Там же, стр. 176.
9 В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 1, стр. 87.
10 См. А. М. Панкратова. О роли товарного производства при переходе от феодализма к капитализму. - "Вопросы истории", 1953, № 9, стр. 65.
11 См. К. Маркс. Капитал, т. III, стр. 800.
12 В. И. Ленин. Сочинения, т. 32, стр. 323.
13 "Вопросы философии", 1956, № 4.
14 В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 17, стр. 90.
15 См. В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 3, стр. 167-168 (сноска).
16 См. там же, стр. 623, 625.
17 Процесс развития внутреннего товарного обращения, внутреннего рынка в условиях позднего феодализма особенно подробно исследован применительно к истории России. См. Б. Б. Кафенгауз. Очерки внутреннего рынка России первой половины XVIII в. (по материалам внутренних таможен). М., 1958; Н. Л. Рубинштейн. Территориальное разделение труда и развитие всероссийского рынка. - "Из истории рабочего класса и революционного движения". М., 1958; Л. В. Черепнин. Образование русского централизованного государства в XIV-XV веках. Очерки социально-экономической и политической истории Руси. М., 1960; А. А. Преображенский, Ю. А. Тихонов. Итоги изучения начального этапа складывания всероссийского рынка (XVII в.). - "Вопросы истории", 1961, № 4.
- Войдите, чтобы оставлять комментарии