[Сопоставление степеней трудности обосновани и опровергания определения, собственного, рода и привходящего]
Из того, что будет сказано после этого, станет очевидным, что определение труднее обосновывать, чем опровергать. В самом деле, усмотреть определение и получить путем вопросов такого рода положения нелегко, например усмотреть, что в данном определении одно есть род, а другое — видовое отличие и что в сути [вещи] сказываются род и видовые отличия.
А без них нельзя получить умозаключение об определении. Ибо если в сути вещи сказывается еще что-то другое, то неясно, есть ли указанное определение определение вещи, или им будет иное, так как определение есть речь, выражающая суть бытия [вещи]. А что обосновывать труднее, чем опровергать, ясно также из следующего: легче умозаключать одно, чем многое. Так вот, при оспаривании достаточно рассуждать против чего-то одного (ибо, опровергая что-то одно, мы оспариваем определение), при обосновании же необходимо все привести в согласие [и показать], что все содержащееся в определении присуще.
Далее, при обосновании следует делать общее умозаключение ибо определение должно сказываться обо всем, о чем сказывается имя, и, кроме того, быть взаимозаменяемым с ним, если данному определению надлежит быть отличительным [для предмета]. При опровергании же нет необходимости доказывать общее, достаточно показать, что [определение] неверно для чего-то из того, что подпадает под [данное] имя. Если же следует опровергнуть общее [положение], то и в этом случае для опровергания взаимозаменяемость необязательна. При опроверганпи общего достаточно показать, что о чем-то из того, о чем сказывается имя, речь не сказывается. Однако не необходимо поназывать обратное — что о том, о чем сказывается речь, имя не сказывается. Кроме того, определение оспаривается и в том случае, если оно присуще всему тому, что подпадает под [данное] имя, но не только этому.
Точно так же обстоит дело с собственным и родом.
А именно, их легче опровергнуть, чем обосновать.
В отношении собственного это видно из сказанного, В самом деле, в большинстве случаев собственное дается в сочетании [с другим], так что опровергнуть его можно, оспаривая нечто одно. При обосновании же все необходимо вывести посредством умозаключения. Но почти все остальное, что относится к определению, подходит и для собственного, ибо, во-первых, при обосновании следует показать, что оно присуще всему тому, что подпадает под [данное] имя, между тем как при опровергании достаточно показать, что чему-то одному оно не присуще; во-вторых, если собственное присуще всему, [что подпадает под данное имя], но не только ему, оно опровергается таким же образом, как это сказано об определении. А относительно рода [это очевидно из того], что обосновать его необходимо [лишь] одним способом, показывая, что он присущ всему, [что подпадает под данное имя], между тем как опровергать можно двояко, ибо если показали, что он ничему [из этого] не присущ или что он чему-то [из этого] не присущ, то указанное вначале оспаривается. Кроме того, при обосновании недостаточно показать, что род присущ, надо еще показать, что он присущ как род. При опровергании же достаточно показать, что он чему-то пе присущ или не присущ ничему, [что подпадает под данное имя], Поэтому и полагают, что, так же как и во всем остальном легче разрушать, чем создавать, так и здесь легче опровергать, чем обосновывать.
Что же касается привходящего, то общее привходящее легче опровергать, чем обосновывать. В самом деле, при обосновании следует показать, что оно всемy присуще, между тем как при опровергании достаточно показать, что оно одному не присуще. Частное же привходящее, наоборот, легче обосновывать, чем опровергать. Дело в том, что при обосновании достаточно показать, что оно чему-то присуще, при опровергании же следует показать, что оно ничему не присуще.
Очевидно также и то, что из всех [видов сказываниня] легче всего опровергнуть определение, ибо в нем больше всего данных, поскольку многое было указано, и, чем больше их, тем быстрее получается умозаключение [против данного определения], ведь естественно, что там, где много дается, скорее ошибаются, чем там, где немного. Кроме того, доводы против определения можно приводить и через другие [виды оказывания]. Ведь если определение относится не только к [данной] вещи, или данный род не ее род, или что-то из содержащегося в определении ей не присуще, то определение оказывается оспоренным.
Против остальных же [видов сказывания] нельзя ни приводить доводы, почерпнутые из [топов] относительно определения, ни использовать все прочее, ибо только то, что относится к привходящему, одинаково распространимо на все [виды сказывания], ведь каждый из них должен быть присущ вещи. Если же род присущ не как собственное, то род еще не будет оспорен. Точно так же и собственное не обязательно должно быть присуще вещи как род, равным образом и привходящее не обязательно должно быть ей присуще как род или как собственное, а должно быть ей только присуще. Так что нельзя извлекать доводы из одного против другого, разве только у определения.
Таким образом, ясно, что из всех [видов сказывания] легче всего оспорить определение, а обосновать его труднее всего. Ибо здесь должно быть выведено посредством умозаключения все, [что необходимо для остальных видов сказывания] (а именно: что все указанное присуще;.что то, что дано, есть род; что определение относится только к данной вещи), и, кроме того, еще то, что определение выражает суть бытия [вещи], и это должно быть сделано надлежащим образом.
Из всех остальных [видов сказывания] больше всего таково, [как определение], собственное. Ибо его легче оспорить, так как оно обычно состоит из многого; обосновать же его труднее всего, потому что для этого нужно многое привести в согласие и, кроме того, доказать, что оно присуще только [данной] вещи и взаимозаменяемо с ней.
Легче же всего обосновать привходящее. В самом деле, в других [видах сказывания] надо показать, что они не только присущи, но что они присущи таким-то образом; в отношении же привходящего достаточно показать, что оно только присуще. Опровергать же привходящее труднее всего, потому что оно содержит меньше всего данных, ибо помимо того, что оно присуще, привходящее не показывает, каким образом оно присуще. Так что другие [виды оказывания] можно оспорить двояко — показав или что они не присущи, или что они не так присущи. Привходящее же нельзя оспорить иначе как показав, что оно не присуще.
Итак, топы, при помощи которых можно приводить доводы относительно каждой проблемы, почти полностью перечислены.
- Войдите, чтобы оставлять комментарии