1.

Теперь следует рассмотреть вопрос о свойствах, которыми отличаются друг от друга части животных. Я имею в виду такие свойства частей, как голубой или черный цвет глаз, голос, высокий или низкий, и различия в окраске волос или перьев. Некоторые из них присущи роду в целом, другие – случайны, как это чаще всего бывает у людей. Далее, одни возрастные изменения присущи одинаково всем животным, другие – нет, как это бывает с голосом и окраской волос: одни животные явно не седеют к старости, человек же испытывает это больше всех животных, и одни изменения появляются сейчас же после рождения, другие становятся ясно заметными на прошествии известного времени, при постарении. Относительно этих и всех подобных им свойств не следует думать, что причины их одинаковы: ведь из тех, которые не являются по природе общими для всех или не составляют принадлежности отдельных родов, ни одно не существует и не возникает ради чего-нибудь. Глаз существует ради чего-то, а голубой он не существует ради чего-нибудь, поскольку это свойство не является принадлежностью рода· Свойства не входят также у некоторых в определение сущности, но причины их, как возникающих в силу необходимости, следует сводить к материи и движущему началу. Как сказано вначале, в первых книгах, {778b} каждый предмет из числа упорядоченных и определенных произведений природы не потому обладает такими-то качествами, что он возник таким-то, а скорее благодаря тому, что он есть то-то, возникают такие-то качества, ибо возникновение следует за сущностью и происходит ради сущности, а не сущность – за возникновением. Старые же физиологи думали иначе, не усматривая существования нескольких видов причин, а только материальную и движущую, и те без точного определения, а причину-сущность и причину-цель оставляли без рассмотрения. Итак, каждая вещь существует ради чего-нибудь; возникает же вследствие этой и вследствие других причин то, что заключается в определении сущности каждой вещи и является или средством (ради чего-нибудь) или целью (чего ради). Для вещей иного рода, которым не свойственно возникновение, причины уже следует искать в определенном движении и способе возникновения, как если бы они получали отличительные признаки в процессе самого образования. Ибо животное будет иметь глаз в силу необходимости (таково животное по предположению), но глаз с такими-то свойствами – хотя и в силу необходимости, по только не такой необходимости, а другого рода, потому что по своей природе он то-то или то-то делает и испытывает. Установив это, мы скажем по порядку о том, что происходит. Прежде всего все новорожденные животные, главным образом недозрелые, имеют обыкновение спать, так как они и в утробе матери, когда впервые получают ощущения, проводят время во сне. Можно сомневаться относительно начального состояния: бодрствуют ли вначале животные или спят. Так как они, по мере возрастания, очевидно больше бодрствуют, то естественно, что в начале жизни налицо противоположное состояние – сон. Далее, переход из небытия в бытие происходит через промежуточное состояние; сон же, по видимому, принадлежит по своей природе к такого рода состояниям, как, например, пограничное между жизнью и не жизнью, и спящий ни не существует вполне, ни существует, ибо состоянию бодрствования жизнь присуща главным образом благодаря ощущению. Если животное необходимо должно иметь ощущение и только тогда впервые становится животным, когда впервые начинает ощущать, {779а} то начальное состояние надо считать не сном, а сноподобным, какое, например, имеется у растений, ибо в течение этого времени животным приходится жить растительной жизнью. А у растений сон немыслим: ведь ни один сон не бывает без пробуждения, а у растений состояние, аналогичное сну, беспробудно. Спать большую часть времени молодым животным необходимо по причине их роста и тяжести, лежащей на верхних частях (что такова причина сна, мы показали в другом сочинении),¹⁵⁰ однако пробуждаются они и в утробе матери (это можно видеть во время вскрытий и на зародышах, возникающих в яйце), затем опять погружаются в глубокий сон; поэтому, даже выйдя на свободу, они большую часть времени проводят во сне. И в состоянии бодрствования дети не смеются, а во сне и плачут, и смеются, ибо и во сне у животных бывают ощущения, не только так называемые сновидения, но и помимо сновидений, как у тех спящих, которые встают и делают разные дела, не видя ничего во сне. Некоторые, ведь, во время сна встают, ходят, смотрят крутом как бодрствующие: у них имеется ощущение того, что происходит, не такое однако, как у бодрствующих и не как в сновидении. А дети, по видимому, даже не сознают пробуждения вследствие привычки чувствовать и жить во сне. С течением времени, когда рост переходит вниз, они уже чаще пробуждаются и большую часть времени проводят в этом состоянии. Дети первое время больше всех других животных проводят во сне, так как они рождаются самыми недоразвитыми из развитых, и рост у них происходит преимущественно в верхней части тела. У всех новорожденных глаза голубоватые, позднее цвет их изменяется в сторону того цвета, который они будут иметь впоследствии; а у других животных это незаметно. Причина этого та, что у других животных глаза более одноцветны, например, быки черноглазы, глаза у овец водянистее всех, у других весь род – с карими или голубыми глазами, у некоторых – козлиные, как у всего рода коз, у людей же глаза – многоцветны: и голубые, и черные, и карие; у некоторых даже {779b} козлиные; поэтому у прочих животных нет различия в глазах, ни у разных животных, ни у одного и того же: ведь больше одного цвета у них не бывает.¹⁵¹
Из прочих животных более всего многоцветна лошадь, так как некоторые лошади имеют один глаз голубой; этого ни У кого из других животных не наблюдается, люди же даже родятся иногда разноглазыми. То обстоятельство, что все прочие животные, будучи молодыми и старея, не изменяют заметным образом цвета глаз, а у детей это происходит, имеет, надо полагать, достаточное основание в том, что у тех эта часть одноцветна, а у них – многоцветна; а что у детей глаза голубоваты и не имеют другой окраски, зависит от того, что части у молодых – слабее, а голубоватый цвет – признак известного рода слабости. Следует выяснить вообще относительно различия глаз, по какой причине одни – голубые, другие – карие, козлиные или черные. Предполагать, как это делает Эмпедокл, что голубые глаза – огненной природы, а черные содержат больше воды, чем огня, и потому голубые нехорошо видят днем вследствие недостатка воды, а черные – ночью вследствие недостатка огня,- это совершенно неправильно, если приписывать зрение не огню, а воде. Кроме того, причину окраски можно объяснить и иначе. Но если дело обстоит так, как сказано раньше в книге "Об ощущениях" и еще раньше в книгах "О душе", а именно, что зрение следует приписывать воде и что по этой причине данный орган чувств принадлежит воде, а не воздуху или огню, то причиной указанных явлений надо признать следующее. Одни глаза содержат больше влаги, другие – меньше, чем это соответствует движению; третьи – соразмерное количество.¹⁵²
Итак, глаза, содержащие много влаги, черны, так как в большом количестве влага мало прозрачна; голубой цвет имеют содержащие мало влаги, как это кажется и на море: там, где оно прозрачно, оно кажется голубым, где менее – водянистым, а где глубины нельзя определить – черным или синим. Глаза, промежуточные между ними, различаются уже большим или меньшим содержанием влаги. По той же {780а} самой причине, надо полагать, голубые глаза нехорошо видят днем, а черные - ночью; ибо голубые вследствие малого количества влаги сильнее возбуждаются к движению светом и видимыми предметами, поскольку имеется влага и поскольку она прозрачна. Видение есть движение этой части, поскольку она есть нечто прозрачное, а не поскольку она-влага; черные же глаза вследствие обилия влаги возбуждаются меньше, так как ночной свет слаб, а вместе с тем и вообще ночью влага становится мало подвижной; ей нельзя и совсем не двигаться и двигаться сильнее, чем это требует прозрачность; ведь сильное движение уничтожает более слабое, поэтому люди, отвернувшись от ярко окрашенных предметов, ничего не видят, так же как при переходе от солнца в темноту, так как внутреннее движение, будучи сильным, препятствует идущему извне, и вообще ни сильное, ни слабое зрение не может созерцать блестящие предметы, вследствие того, что влага испытывает более сильное воздействие и движение. То же доказывают и болезни глаз: ибо глаукома возникает чаще у голубоглазых, а никталопия- у черноглазых. Глаукома есть известного рода сухости глаз, почему и встречается чаще у стареющих; ведь и эти органы, так же как и остальное тело, высыхают под старость; а никталопия есть избыток влаги, почему появляется чаще у более молодых, так как мозг их – влажнее.¹⁵³
Середина между большим и малым количеством влаги дает наилучшее зрение, так как малое количество вследствие сотрясения препятствует движению цветов, а большое ведет к малой подвижности. Но слабое или острое зрение зависит не только от указанных причин, но и от свойств кожи, находящейся над так называемым зрачком. Кожа должна быть прозрачной, а чтобы быть такой, ей необходимо быть тонкой, светлой и гладкой: тонкой – чтобы движение снаружи имело легкий проход, гладкой – чтобы, морщинясь, она не давала теней (ведь потому старики и не имеют острого зрения, что кожа глаза, как всякая другая, при постарении покрывается морщинами и становится толще); светлой - потому, что темная – непрозрачна: ведь темное и есть то, что не пропускает через себя света; поэтому и фонари не светят, когда они сделаны из такой кожи. В старости {780b} и в болезни плохое зрение зависим от этих причин, и глаза детей кажутся сначала голубыми вследствие малого количества влаги. Разноглазыми бывают чаще всего люди и лошади по той же причине, по какой только человек седеет; а из других животных у одной лошади под старость заметно белеют волоса. Ведь поседение указывает на известную слабость мозговой влаги и ее несварение, так же как голубой цвет глаз, так как очень тонкое и очень толстое имеют те же свойства: одно – вследствие малого количества жидкости, другое – вследствие большого· Таким образом, когда природа не может одинаковым образом сварить или несварить жидкость в обоих глазах, а в одном – сварит, в другом – нет, тогда глаза становятся разными. Что же касается острого зрения у одних животных и отсутствия его у других, тут имеется два рода причин. Ведь острота зрения так же как острота слуха и обоняния, имеет два значения: острым зрением называется, во-первых, способность видеть издали, во-вторых, способность как можно лучше воспринимать различия видимых предметов. Этого у одного и того же вместе не бывает: тот, кто, затеняя глаза рукой или смотря через трубку, различия в окраске все-таки не воспринимает,¹⁵⁴ вдаль будет видеть лучше: такие из ям и колодцев видят иногда звезды. Таким образом, если животное будет иметь большие выступы над глазами, а влага зрачка не будет чистой и соразмерной движению, идущему извне, или поверхностная кожица не будет достаточно тонкой, то животное не точно определит различие в окраске, а видеть будет дальше тех, которые имеют влагу и покров ее Чистыми, а бровей над глазами совсем не имеют. Причина такого острого зрения, при котором воспринимаются небольшие различия, лежит в самом глазу, ибо как на чистом платье заметны даже небольшие пятна, так в чистом глазу выступают даже небольшие движения и производят ощущение. А причина дальнего видения и дохождения движения от отдаленных видимых предметов заключается в положении глаз: у кого глаза {781а} выступают наружу, те нехорошо видят вдаль; имеющие их внутри, в углублении, хорошо видят вдаль,¹⁵⁵ вследствие того, что движение не раскидывается вширь, а идет прямо. Если не будет перед глазами чего-нибудь, то рассеявшееся движение по необходимости будет меньше достигать видимых предметов и зрение вдаль будет слабее (ведь безразлично говорить: "мы видим посредством похождения зрения", – как говорят некоторые, или "мы видим посредством движения, исходящего от видимых предметов"). Лучше всего мы видели бы отдаленные предметы, если бы от глаза к видимому предмету шел прямой непрерывный путь, вроде трубки: ведь тогда движение, идущее от видимых предметов, не рассеивалось бы; если бы этого не было, то чем больше расстояние,тем по необходимости будет более точным видение отдаленных предметов. Таковы причины различия глаз.
____________
¹⁵⁰ В книге «О сне и бодрствовании», из серии малых естественно-научных сочинений, так называемых Parva naturalia.
¹⁵¹ Точно передать греческие слова, служащие для обозначения различных цветов и оттенков, трудно: γλαυκός обозначает и голубой и серый цвет; χαροπός, переданный здесь словом «карий», обозначает вообще более светлый оттенок различных цветов; μέλας обозначает собственно черный, но часто темный, а в применении к вину — красный. «С козлиными глазами» (αΐγωψ; коза как самое обыкновенное животное постоянно служит для сравнения) — обозначает, очевидно, глаза желтые с искорками. О цветах имеется особое сочинение Аристотеля.
¹⁵² По Аристотелю, свет есть движение прозрачной среды (διαφανής) и восприятие его производится прозрачной средой глаза. То же воззрение встречаем мы в «Гиппократовом сборнике»: световые ощущения происходят в прозрачном (διαφανής) месте глаза (книга «О мясе», глава 17).
¹⁵³ Глаукомой (γλαύκωμα) назывались у греков все помутнения в области зрачка голубоватого или зеленоватого цвета, чаще всего катаракта. В настоящее время глаукомой называют особую болезнь глаза, при которой происходит повышение внутриглазного давления и в зависимости от этого изменение цвета. Никталопия (νοκταλωπία) буквально — ночное зрение, т. е. дневная слепота, или светобоязнь; она несколько раз упоминается в «Гиппократовом сборнике».
¹⁵⁴ Здесь дело идет не о разнице цветов как таковых, а о раздельном восприятии предметов, так как, по Аристотелю, предметы для глаза различаются по окраске их поверхности.
¹⁵⁵ В основе этого лежит правильное наблюдение: у близоруких глаза более выпуклы, у дальнозорких — уплощены; но причина этого заключается не в положении глаз, а в том, что у миопов передне-задний диаметр (ось) глаза длиннее, у гиперметропов короче.