Как мы уже выяснили в предыдущих главах, понятие когеренции несет сугубо практическое основание и представляет собой соответствие составленного прогноза действительному ходу событий. В диалектическом смысле, она мыслится как соотнесение формы когеренции: старой и новой. Однако несмотря на большое количество практических реализаций диалектических прогнозов в пословицах и поговорках когеренция как диалектико-логическое понятие еще не выведено теоретически. Мы полагаем, что на данном этапе исследования это возможно осуществить посредством триадических умозаключений из понятий, раскрывающих отношения Адресности и Беспредикативности. Определяющую роль в выведении этого понятия будет играть поиск его формы. Так метафоризация Индивидуального Авторского мышления фактически представляет собой принятие Адресной формы когеренции, прогнозирование — отрицание ее, а доведение рассуждения до абсурда — соотнесение ее с Авторской когеренцией. В диалектическом смысле такая смешанная форма когеренции отражает единство крайностей, посредством которого когеренция внутренней мысли Автора выражается через когеренцию внешней ее реализации в понятиях Адресата посредством количественных и качественных преобразований одного в другое. Количественно, как мы уже имели возможность убедиться на примерах, это может быть выражено при помощи коэффициентов, а качественно — представлять собой развертывание в диалог абстрактной операции сравнения, незримо присутствующей во всех диалектических понятиях в виде субстанции.
Это развертывание представляет собой бесконечный диалог двух логик осмысления некоего фрагмента действительности. Одна их ,них • — логика теоретизирования, то есть отнесения его к разряду ИЗВЕСТНОГО на основе учета признаков сходства с понятиями, закрепившимися в сознании в качестве предметов развиваемой субъектом теории. Другая — логика объективации, то есть отнесения этого же фрагмента объективной действительности к разряду НЕИЗВЕСТНОГО, вследствие все упрочняющегося осознания того, что обоснование усматриваемого сходства становится все более и более формальным. Диалог этих двух логик развивается в соответствии со своей собственной логикой, отражающей стремление понять сущность как противоречие. Первой задачей организации такого понимания является Доказательство того, что пытаться обосновать понимание сущности средствами Формальной логики бессмысленно. Второй — того что организация такого основания осуществляется иными средствами, отличными от построенных на Иове теории множеств. И наконец третьей — того, что логика такого будет противоположной формальной логике. Как можно судить м источникам, о необходимости такого парадоксального ия впервые пришел христианский богослов и писатель Квинт Септимий Флоренс Тертуллиан, живший в Карфагене с 160 по 220 г.н.э. Если современные ему мыслители стремились привести библейские учения и греческую философию в единую систему, то Тертуллиан всячески подчеркивал пропасть между верой и разумом. "И умер Сын Божий: это вполне достоверно, ибо ни с чем не сообразно. И после погребения он воскрес": это несомненно ибо невозможно". ("Что общего у Академии и Церкви") В полемике против абстрактного теоретического разума Тертуллиан подчеркивал права "естественного" практического рассудка, выступая как единомышленник римского стоицизма. Мышление Тертуллиана было отмечено тягой к парадоксам, однако понять, что поскольку сущность есть первоначало явления, то и осмысление ее должно быть оформлено в понятие, которое по отношению к понятиям, дающим возможность осмыслить явление, предстанет также первичным или исходным, а не просто противоположным он так и не смог Подсказку к ответу на вопрос; "А что же может быть основанием самого этого исходного понятия, лишенного какой-либо конкретики и фактически являющегося абстрактным, идеальным?" можно найти у Аристотеля — это самообоснование [8]. Но для того, чтобы понять, что это самообоснование реализуется субъектом ПУТЕМ ИСКЛЮЧЕНИЯ СОБСТВЕННОГО МЫШЛЕНИЯ ИЗ ЛОГИКИ ТЕОРЕТИЧЕСКИХ РАССУЖДЕНИЙ потребовались усилия гениев, направленные на изменение представления о субстанции мыслимого. Так, если Аристотель лишь "оторвал" это представление ("познающее Я") от стремления приобщиться к всеобщему Логосу, Фома Аквинский и Николай Кузанский переориентировали его на познание реальности, то усилиями Спинозы, Гегеля и Канта оно оформилось в жесткое противостояние с Логосом. Иными словами становление диалектики ознаменовало перестройку мышления на иную субстанцию — нацеленность на парадокс.
В свете сказанного, отчасти становятся понятийными затруднения субъекта, сознание которого взращено на необходимости формально-логического обосновывания мыслимого. Выход он может увидеть лишь сообразив, что таким методом обоснования осмысляется только конкретное, а абстрактное — на основе другой, неосознаваемой им логикой, диалогизирующей с предикативной логикой его сознательных рассуждений, существование которой задет он сам, неосознанно "выталкивая" в нее из своих рассуждений объект собственного же осмысления. Это "выталкивание" и есть ни что иное, как построение обоснования собственного понимания своими средствами или проще — самообоснование. Вот и получается, то первичное понятие, отражающее сущность явления, может быть осмыслено только путем самообоснования, то есть посредством диалога двух взаимообосновывающих друг друга логик собственного существования и развития. Логика этого развития и подчинена, как уже нами говорилось, триединой задаче переориентации понимания сущности. Способ реализации такой переориентации дает основание присоединиться к библеровскому пониманию задач логики диалога, как логики доведения до парадокса. В этом плане уместно вспомнить, что главной мишенью критики мышления людей, сделавших существенный шаг в науке, со стороны догматически рассуждающих представителей Научного Сообщества, как раз и было пресловутое "доведение до абсурда". А ведь именно и только логика такого "доведения" дает возможность уйти от привычного схематизма при построении определения, как самого мышления так и его объекта.
Теперь становится понятным, каким образом сложная форма когеренции дает возможность осуществить сущностное преобразование конкретной мысли в абстрактную путем трансформации логики в диалогику.
Сам же процесс "вызревания" понимания того, что мыслить необходимо парадоксально, может быть представлен в виде выведения развернутой формы когеренции из сущности таких введенных нами понятий, как смысловые °поры, в частности из понятий Адресность и Беспредикативность. Именно они, в качестве элементов организации нового, диалектического понимания когеренции, последовательно отягощают рассуждающее мышление сначала разноязычным конфликтом между Авторской Новацией и Адресным консерватизмом, а затем детализируют его до уровня конфликта между абстрагированием и конкретизацией. Что дает возможность увидеть в иной стороне формы когеренции количественную — своеобразную дань Автора Адресату путем соотнесения доли своего участия с его долей и выведения определенной пропозиции, и, на этой основе, окончательно сформулировать Закон Когеренции. Согласно ему Адресность конституирует сферу образования когеренции на этапе налаживания Автором взаимопонимания с Адресатом, Беспредикативность — с момента осознания обеими сторонами неудовлетворительности Адресной конкретики, а Парадоксальность — на этапе осознания степени количественного соотнесения долей участия в прогнозе понимаемого как шаг в сторону абстрагирования мыслимого.
В результате можно сделать вывод о том, что в рамках отношений Авторства и Адресности индивидуальное мышление прежде, чем станет мышлением Научного Сообщества проходит три этапа трансформации, приводящей его к сущностному преобразованию. Каждый из этапов такого формопреобразования имеет свой явленческий характер, выводимый из сущностного понимания смысла его существования.
- Войдите, чтобы оставлять комментарии