Теперь надо сказать о том, что такое действовать и испытывать воздействие. Рассуждения, которые мы нашли об этих вещах у наших предшественников, противоречат друг другу. Большинство из них единодушно утверждают, что подобное совершенно ничего не претерпевает от подобного, поскольку ни одно из подобных не бывает способно действовать или претерпевать воздействие больше, чем другое (ведь подобным все это присуще в равной мере). А неподобное и разное по природе своей способно воздействовать друг на друга и подвергаться воздействию. Ведь даже когда меньшее пламя гасится большим, они говорят, что оно это претерпевает в силу противоположности, ибо большое противоположно малому. Только Демокрит, один из всех, говорил нечто особое. А именно, он утверждает, что воздействующее и подвергающееся воздействию — это и одно и то же, и подобное, потому что разные и непохожие друг на друга [предметы] не могут испытывать воздействие друг от друга, и даже когда разные [вещи] как-то действуют друг на друга, то это бывает с ними не в силу того, что они разные, а в силу того, что им присуще нечто тождественное.
Такие имеются высказывания и говорящие так, видимо, противоречат друг другу. Причина такого противоречия в том, что и те и другие касаются одной стороны, когда надо рассмотреть все в целом. Ведь о подобном и совершенно неразличимом можно с полным основанием говорить, что оно ничего не претерпевает от себе подобного. В самом деле, в силу чего одно из них будет воздействовать больше, чем другоё Если оно способно претерпевать от себе подобного, то так же может претерпевать и от самого себя. Но если бы это было так, то не могло бы быть ничего непреходящего и неподвижного, раз подобное способно действовать в силу того, что оно подобно. Ведь тогда все само себя приведет в движение. Точно так же будет и там, где имеется полное различие и нет никакого тождества. И действительно, ни белизна не может подвергаться воздействию линии, ни линия — белизны, разве, пожалуй, лишь при случайном совпадении, например если линия окажется белой или черной. Дело в том, что одно не может заставить другое изменить свою природу, если они не принадлежат к противоположностям или не состоят из них. А так как испытывать воздействие и воздействовать не в природе любой вещи, а присуще лишь тем, которые суть противоположности или содержат в себе противоположности, то воздействующее и претерпевающее необходимо должны принадлежать к одинаковому и одному и тому же по роду, но к неодинаковому и противоположному по виду. Ведь тело по природе способно испытывать воздействие от тела, вкус — от вкуса, а цвет — от цвета, вообще однородное — от однородного. Причина этого в том, что каждая [пара] противоположностей принадлежит к одному и тому же роду. А противоположности и воздействуют друг на друга, и испытывают воздействие. Поэтому воздействующее и испытывающее воздействие должны быть в одном смысле тождественны, а в другом — разные и несходные друг с другом. А так как воздействующее и испытывающее воздействие одни и те же и подобны по роду, но неодинаковы по виду, а именно таковы противоположности, то очевидно, что противоположности и [вещи], промежуточные между ними, способны по своей природе воздействовать и испытывать воздействие. Ведь уничтожение и возникновение целиком связаны с ними.
Поэтому понятно, что огонь нагревает, холодное охлаждает и что вообще способное воздействовать уподобляет себе претерпевающее. Ведь воздействующее и испытывающее воздействие суть противоположности; а возникновение есть [изменение из противоположного] в противоположное. Поэтому подвергающееся воздействию необходимо должно измениться в воздействующее, ведь таким путем возникновение [будет изменением] в противоположное. И хотя и те, [кто говорит, что подобное действует на подобное, и те, кто говорит, что оно действует на неподобное], естественно высказывают неодинаковые утверждения, тем не менее и те и другие касаются природы вещей. Так, мы иногда говорим, что испытывает воздействие субстрат (например, что человек выздоравливает, согревается, замерзает и т. п.), а иногда — что холодное согревается, больное выздоравливает. И то и другое правильно (и то же относительно воздействующего: иногда мы говорим, что человек согревает, а иногда — что тепло согревает, ведь в одном смысле воздействие испытывает материя, а в другом противоположное). Вот почему те, кто обращал внимание на субстрат, полагали, что воздействующее и испытывающее воздействие должны иметь нечто тождественное, а те, кто обращал внимание на противоположности, думали наоборот.
О действии и претерпевании следует рассуждать так же, как о приведении в движение и нахождении в движении. Ведь и «двигать» означает двоякое: приводит в движение, по-видимому, и то, в чем находится начало движения (ведь начало — первая из причин), и, с другой стороны, то последнее, к чему [стремится] движимое и возникающее30. Точно так же и относительно действия, и про врачевателя, и про вино мы говорим, что они исцеляют. Ничто не мешает первом движущему оставаться неподвижным во время движения, в некоторых случаях это даже необходимо31, но последнее [движущее] всегда движет, будучи само движимым. А. когда речь идет о воздействии, то первое воздействующее ничего не претерпевает, а последнее и.: само претерпевает. Ведь то, что не имеет той же материи, воздействует, ничего не испытывая, как, например, врачевание (способствуя исцелению, оно ничего не претерпевает от исцеляемого). Пища же, когда воздействует, и сама при этом что-то испытывает: оказывая свое действие, она в то же самое время или согревается, или охлаждается, или претерпевает что-нибудь другое. Врачевание есть здесь как бы начало, а пища — как бы последнее движущее и соприкасающееся [с движимым].
Итак, из [вещей], способных действовать, те, у которых форма не находится в материи, воздействуют, не испытывая воздействия, а те, у которых находится,— сами подвержены воздействию.
О материи мы говорим приблизительно так: любая из противолежащих друг другу [вещей] имеет одну и ту же материю, которая есть как бы род, и то, что способно стать теплым, неизбежно согревается, когда находится вблизи него способное нагревать. Поэтому, как было сказано, одни из воздействующих не подвержены воздействию, а другие подвержены. С воздействующими дело обстоит так же, как и с движением. Ведь и там первое движущее неподвижно, и тут первое воздействующее не подвержено воздействию. Воздействующее есть причина в смысле начала движения. Однако то, ради чего [происходит действие], само не воздействует, поэтому здоровье само не действует, разве что иносказательно. Ведь когда имеется воздействующее, то испытывающее воздействие становится [чем-то]; когда же оно находится в каком-то состоянии, то оно больше не становится [чем-то], а уже есть. Формы, т. е. цели,— это некоторые состояния, материя же как материя подвержена воздействию. Так, огонь в своей материи содержит тепло, но, если бы тепло было чем-то отдельно существующим, оно не испытывало бы никакого воздействия. Тепло, пожалуй, не может существовать отдельно [от материи], но если бы имелись такие [отдельно] существующие вещи, сказанное было бы относительно них верно. Итак, мы разобрали, что такое воздействовать и испытывать воздействие, чему они присущи, почему и как.
______________
30 Аристотель подчеркивает различие между первичным двигателем как универсальной причиной всякого движения и ближайшей целью, к которой стремится данная вещь. — 407.
31 Речь идет о неподвижных двигателях, приводящих в движение небесные сферы. — 407.
- Войдите, чтобы оставлять комментарии