Тем не менее историческое значение платоновской педагогики, как оказалось, выходит далеко за рамки той чисто политической роли, которую он сам ей приписывал. В противовес прагматизму софистов, озабоченных исключительно мгновенным успехом, Платон строит свою систему образования на основополагающем понятии истины, на достижении истины путем рационального познания.
Подлинный государственный деятель, идеальный «царь», о воспитании которого идет речь, будет отличаться от всех, кто не по праву занимает его место, тем, что он обладает знанием23, разумным знанием науки управления24 в том терминологическом смысле, какой получает в языке Платона слово επιστήμη: подлинное знание, основанное на доказательстве, в противоположность δόξα, общепринятому мнению.
Но такое «царственное знание» должно быть присуще и тому, кому предстоит управлять не целым городом, а лишь собственной семьей и собственным домом25. Более того, по тому же признаку— обладанию истиной— определяется подлинный оратор в отличие от софиста26, подлинный врач27 и, конечно, подлинный философ28. Следовательно, тип образования, измышленный Платоном для «царя», оказывается ценен и значим для всех: в любой области человеческой деятельности высшей образовательной ценностью является стремление к истине, к обладанию подлинным знанием. Требование такой истины пронизывает все творчество Платона. Оно четко сформулировано уже в знаменитом обмене репликами из Гиппия Большего29:
Не ускользнет ли это различение, Сократ, от нашего собеседника?
Во всяком случае, клянусь собакой, Гиппий, оно не ускользнет от того человека, перед которым мне было бы особенно стыдно нести околесицу и говорить, лишь бы говорить, не заботясь о деле.
Кто же этот человек?
Я сам, Сократ, сын Софрониска; вот кто не позволит мне выдвигать непроверенные утверждения и делать вид, что я знаю то, чего не знаю.
Мерилом служит теперь не успех, а истина; поэтому так ценно настоящее знание, основанное на строгом доказательстве; образцовым примером такого знания являются положения геометрии, как напоминает Менон. Эта тема проходит сквозь все творчество Платона: Протагор, а еще раньше первые Сократические диалоги объясняют нам, что духовное превосходство, αρετή, предполагает или, скорее, состоит в знании, в постижении Блага; в VII книге Государства30 знаменитый миф о пещере утверждает освободительную мощь знания, которое избавляет душу от невежества, άπαιδευσία, названного уже в диалоге Горгий31 самым страшным из зол.
Это «научное» образование вовсе не было для Платона только мечтой: почти сорок лет (387—348) он давал его своим ученикам в Академии.
- Войдите, чтобы оставлять комментарии