[Топы для выявления ошибок при указании рода (продолжение)]
Далее, следует выяснить, не обстоит ли дело так, что данное вообще ни для чего не есть род. Ведь ясно, что в этом случае оно не род и для вида, о котором речь. Это можно усмотреть из того, что причастные данному роду вещи не отличаются друг от друга по виду, например белые вещи, ведь они по виду не отличаются друг от друга. Между тем виды, к какому бы роду они ни принадлежали, различны. Так что белое не может быть родом ни для чего.
Далее, следует обратить внимание на то, не называют ли родом или видовым отличием то, что следует из всего. В самом деле, многое следует из всего; например, сущее и единое принадлежит к тому, что следует из всего. Стало быть, если сущее дано как род, то ясно, что оно должно быть родом для всего, потому что оно сказывается обо всем. Род же сказывается ни о чем другом, как только о своих видах. Так что и единое в таком случае будет видом сущего. Таким образом, выходит, что обо всем, о чем сказывается род, сказывается и вид, так как сущее и единое сказываются обо всем без исключения. Но вид должен сказываться о меньшом, [чем род]. Если же то, что следует из всего, будет названо видовым отличием, то ясно, что видовое отличие будет простираться на равное или на большее, чем род. Ибо если и род принадлежит к тому, что следует из всего, то видовое отличие будет простираться на равное [по числу]; если же род следует не из всего, то видовое отличие будет простираться на большее, чем он.
Надо также выяснить, не говорится ли о том, что дано как род, что оно находится в виде как в подлежащем (например, белое в отношении снега). В таком случае ясно, что оно не может быть родом, так как род только сказывается о виде как о подлежащем.
Следует также выяснить, не обстоит ли дело так, что род и вид не соименны. Дело в том, что род сказывается обо всех [своих] видах сонменно.
Далее, ошибаются, когда при наличии противоположного и виду и роду лучшую из противоположностей причисляют к худшему роду. В таком случае другой [вид] будет находиться в другом [роде], так что лучший [вид] будет находиться в худшем [роде], а худший [вид] — в лучшем роде.
Однако полагают, что род лучшего [вида] также лучше. И так же ошибаются, когда один и тот же вид, одинаковым образом относящийся к тому и другому [роду], причисляют к худшему, а не к лучшему роду, например когда утверждают, что душа в существе своем есть движение или нечто движущееся. Ведь считают, что она одинаково есть начало покоя и начало движения, так что если покой лучше, то его и следует полагать родом.
Далее, при опровергапии следует исходить из большего и меньшего, если род допускает большую степень, а вид не допускает — ни он сам, ни названное по нему; например, если добродетель допускает большую степень, то и справедливость и справедливый, ведь говорят: один человек справедливее другого. Следовательно, если данное как род допускает большую
степень, а вид не допускает — ни он сам, ни названное по нему, то оно не род.
Далее, если то, что кажется [родом] в большей или в равной степени, не есть род, то ясно, что и данное не род. Этот топ больше всего полезен для таких случаев, где кажется, что о виде мпогоо скалывается в сути его, но нельзя определить и мы но и состоянии утверждать, что из отого ость егo род. Например, считают, что огорчение и подозрение в пренебрежении сказываются на гневе в сути его, так как гневающийся испытывает огорчение и подозревает, что им пренебрегают.
Тот же способ рассмотрения применим в случае, когда один вид сравнивают с каким-нибудь другим видом.
В самом деле, если то, что кажется принадлежащим данному роду в большей или в равной степени, к этом у роду не принадлежит, то ясно, что и данный вид не принадлежит к этому роду.
Таким образом, при опровергании следует применять этот топ так, как было сказано. При обосновании этот топ нс пригоден, если данный род и вид допускают большую степень. В самом деле, ничто не мешает, чтобы, когда оба допускают ее, один не был родом для другого. Ведь и прекрасное и белое допускают большую степень, однако одно не есть род для другого.
Сопоставление же родов и видов между собой полезно; например, если одно и другое в равной степени [кажутся] родами, то если одно из них действительно есть род, то также другое. Равным образом — если одно [кажется] родом в меньшей степени, а другое — в большей степени. Например, если для воздержности способность [кажется] родом в большей степени, чем добродетель, а добродетель действительно есть род, то и способность есть род. Тот же способ рассмотрения применим и к виду. В самом деле, если одно и другое в равной степени кажутся видами обсуждаемого [рода], то если одно из них действительно есть его вид, то и другое есть вид. И если кажущееся [видом] в меньшей степени есть вид, то также и кажущееся им в большей степени.
Далее, для обоснования следует смотреть, чтобы род сказывался о тех [видах], для которых он дан, в сути их, когда имеется не один данный вид, а большее число и разные. Ведь ясно, что тогда этот род действительно будет родом. Если же данный вид один, то следует выяснить, не сказывается ли род и о других видах в сути их. Ибо опять может оказаться, что он будет сказываться о большем числе видов и о разных.
Так как некоторые полагают, что и видовое отличие сказывается о видах в их сути, то следует отграничить род от видового отличия, пользуясь основными положениями, указанными ранее. Во-первых, что род простирается на большее, чем видовое отличие. Во-вторых, что для указания сути вещи более подходит род, чем видовое отличие. В самом деле, тот, кто говорит, что человек — живое существо, больше выявляет суть человека, чем тот, кто говорит, что он живущее на суше. И [в-третьих], что видовое отличие всегда означает качество рода, род же не означает качества видового отличия. В самом деле, кто говорит «живущее на суше», тот подразумевает такое-то живое существо, а кто говорит «живое существо», тот не подразумевает какого-то живущего на суше.
Итак, видовое отличие следует отграничить от рода таким именно образом. Но так как полагают, что [если], [например], искусный в музыке, поскольку он искусный в музыке, есть человек знающий, то искусство музыки есть определенное знание; и что если идущий из-за того, что он идет, движется, то ходьба есть определенное движение, — так как полагают, что
дело обстоит именно так, то только что указанным способом следует выяснить, к какому роду хотят что-то отнести. Например, если [хотят доказать], что знание в существе своем есть убежденность, то следует выяснить, убежден ли знающий, поскольку он имеет знание. Ведь в таком случае ясно, что знание есть некоторая убежденность. Этим же способом следует рассматривать и другие такого рода случаи.
Далее, так как то, что всегда из чего-то следует, но не наоборот, трудно отличать [от рода и доказать], что оно не род, то сам [спорящий], когда из одного следует другое во всех случаях, а из этого другого оно следует не во всех случаях (например, из наличия безветрия следует наличие покоя, а из наличия числа — наличие делимого, обратно же нет, ведь не все делимое есть число и не всякий покой есть безветрие), может принимать за род то, что всегда следует из чего-то, в том случае если последнее не следует из первого.
Если же другой выставляет его [как род], то не во всех случаях надо соглашаться с ним; можно возразить ему, что не-сущее следует из всего становящегося (ибо то, что становится, [еще] не есть), но не наоборот (ибо не все не-сущее становится), тем не менее несущее не есть род для становящегося. Ведь не-сущее вообще не имеет никаких видов.
Итак, что касается роди, то он должен быть рассмотрен так, как мы сказали.
- Войдите, чтобы оставлять комментарии