[Выявление причин ошибочности или недостаточности довода, необходимое для отвечающего при порицании довода]
Порицание довода не одно и то же, когда довод рассматривается сам по себе и когда приводится в виде вопросов. В самом деле, часто спрошенный приводит довод не, надлежащим образом потому, что не соглашается с тем, на основании чего можно было бы хорошо рассуждать против его тезиса. Ибо не во власти одной только стороны надлежащим образом доводить до конца общее дело. Поэтому иногда необходимо подвергать нападкам говорящего, а не его тезис, когда отвечающий умышленно утверждает противоположное тому, что говорит вопрошающий. Поэтому те, кто придирается, делают беседы не диалектическими, а имеющими целью спор ради спора. Кроме того, так как такие рассуждения происходят ради упражнения и приобретения навыков, а не для обучения, то ясно, что следует умозаключать не только к истинному, но и к ложному и не всегда из истинных [посылок], а иногда и из ложных. Ведь часто, когда полагают истинное, рассуждающему необходимо опровергнуть его; поэтому следует выдвигать ложные посылки. Иногда же, когда полагают ложное, следует опровергать его посредством ложных посылок, ведь ничто не мешает, чтобы кому-то несуществующее казалось более достоверным, чем истинное, так что, если он приводит довод на основе того, что ему кажется достоверным, он будет скорее убежденным, чем извлекшим пользу [от этого]. Если же направлять его по иному пути надлежащим образом, то это следует делать при помощи диалектики, а не эристики, так же как геометр — при помощи геометрии, все равно истинно или ложно то, что выводится в заключении. Какие же умозаключения диалектические,— это было указано раньше. А так как плохой сотоварищ тот, кто мешает общему делу, то ясно, что так же бывает и при приведении доводов, ибо в них обсуждаемое есть нечто общее, разве только в словесных состязаниях [это не так]. В последнем случае обе стороны не могут достичь одной и той же цели, ведь больше одного победителя быть не может.
Безразлично, однако, получается ли такое [рассуждение] из-за ответов или из-за вопросов. Ибо тот, кто с прашивает эристически, так же плохо рассуждает, как и тот, кто, отвечая, не соглашается с очевидным и не отвечает на то, что хочет узнать вопрошающий. Итак, из сказанного ясно, что нельзя одинаково порицать и довод сам по себе, и вопрошающего. Ведь вполне возможно, чтобы довод был плохим, а вопрошающий спорил против отвечающего как нельзя лучше. Ведь против тех, кто придирчив, невозможно, пожалуй, прямо строить такие умозаключения, как хотелось бы, а можно строить лишь такие, какие допустимы.
Так как трудно определить, когда люди принимают противоположные друг другу [положения] и когда — взятые вначале (ибо часто, говоря про себя, говорят одно, а затем другое, нечто ему противоположное, т.е. соглашаются потом с тем, что сначала отрицали. Поэтому, будучи спрошены, [отвечающие] часто признают противоположное тому, что говорили вначале), то доводы [в таком случае] необходимо оказываются плохими.
Виноват здесь отвечающий, который с одними [положениями] не соглашается, а с другими такого же рода [положениями] соглашается. Поэтому ясно, что не следует одинаково порицать вопрошающих и их доводы.
Есть пять видов порицания довода самого по себе.
Первый — когда из посылок ничего не следует — ни предложенное, ни что-либо вообще, поскольку ложно или неправдоподобно все, либо большая часть того, из чего выводится заключение, и заключение не получается ни тогда, когда что-то из этого устранено, ни тогда, когда что-то присовокуплено, ни тогда, когда одно устранено, а другое присовокуплено. Второй вид порицания — если из таких [прсылок] и так, как только что было сказано, не получается умозаключения против тезиса. Третий вид — если умозаключение [против тезиса] получается, когда что-то присовокуплено, но совокупленное хуже вопрошаемого и менее правдоподобно, чем заключение. Далее, [в-четвертых], если умозаключение получается, когда что-то устраняется, ибо иногда [вопрошающий] берет больше, чем необходимо, так что умозаключение получается не благодаря этому. Наконец, [в-пятых], — если [доказательство ведется] из более неправдоподобных и менее достоверных [посылок], чем заключение, или из истинных, но требующих больше усилий для доказательства, чем проблема.
Нельзя, однако, требовать, чтобы умозаключения были для всех проблем одинаково правдоподобны и убедительны, ибо одни из искомых [проблем] по природе своей более легкие, другие же более трудные, так что если заключали из возможно более правдоподобных [посылок], то рассуждали надлежащим образом. Очевидно поэтому, что порицание довода неодинаковое, когда оно направлено против поставленной проблемы и когда — [против довода] самого по себе. Ибо вполне возможно, чтобы довод сам по себе был достоин порицания, а в отношении проблемы — достоин похвалы или, наоборот, сам по себе — достоин похвалы, в отношении же проблемы — достоин порицания, а именно когда легко умозаключать исходя из многих правдоподобных и истинных [посылок]. Иногда довод, приводимый через умозаключение, хуже довода, приводимого без умозаключения,— когда он выводится из нелепых [посылок], хотя сама проблема не такова, между тем как довод, приводимый без умозаключения, нуждается еще в таких, которые правдоподобны и истинны, но не основывается на том, что еще должно быть совокуплено. А те доводы, которыми заключают к истинному через ложное, не заслуживают порицания, ибо хотя ложное всегда необходимо выводится через ложное, но истинное иногда может быть выведено и через ложное — это видно из «Аналитик».
Когда приведенный довод есть доказательство чего-то, тогда, в случае если [доказывается] нечто другое, совершенно не относящееся к заключению, [которое должно быть выведено], умозаключения об этом не будет; если же оно кажется умозаключением, то это софизм, а не доказательство. Философема же — это доказывающее умозаключение, эпихирема — диалектическое умозаключение, софизм— эристическое умозаключение, а апорема — диалектическое умозаключение к противоречию.
Если же нечто доказано из двух [посылок], кажущихся правильными, по не в одинаковой мере, то ничто не мешает, чтобы доказанное казалось более правильным, чем каждая из них. Но если одна [посылка] кажется правильной, а другая не кажется ни правильной, ни неправильной или если одна кажется правильной, а другая неправильной, то и [заключение], если они [кажутся правильными и неправильными] в одинаковой мере, может в одинаковой мере [казатьс правильным и неправильным]. Если же одна из них кажется в большей мере [правильной или неправильной], чем другая, то [заключение] следует той, которая кажется в большей мере [правильной или неправильной].
Некоторая ошибка имеется в умозаключениях, когда доказывают через большее число [посылок], хотя можно было бы доказать через меньшее число [посылок], содержащихся в доводе, например если бы [для доказательства того], что одно мнение есть мнение в большей мере, чем другое, постулировали, что все, что [таково] само по себе, в наибольшей мере [таково]; имеется же действительно предмет мнения самого по себе, а потому он в большей мере [таков], чем отдельные [предметы мнения]. Если то, о чем говорится, в большей мере [таково], тогда и то, что относится к нему, в большей мере [таково]. Однако есть верное само-по-себе-мнение, которое будет более основательным, чем отдельные [мнения]. Но ведь постулировали, что имеется верное само-по-себе-мнение и что все, что [таково] само по себе, в наибольшей мере [таково]. А потому это мнение есть наиболее основательное. В чем же порочность [этого рассуждения]? Не в том ли, что остается скрытым, на каком основании приводится довод?
- Войдите, чтобы оставлять комментарии