[Общие топы для возражающего против тезиса и для защищающего его]
После этого следует поговорить о том, в каком порядке и как надо задавать вопросы. Тот, кто собирается задавать вопросы, должен, во-первых, найти тот топ, исходя из которого следует приводить доводы; во-вторых, он мысленно должен самому себе ставить вопросы и установить их порядок и, наконец, в-третьих, задавать их уже другому. Пока дело идет о нахождении [подходящего] топа, исследование одинаково у философа и у диалектика.
Но установить, в каком порядке и как задавать вопросы,— это задача одного лишь диалектика, ибо все это обращено к другому лицу; философа же, т. е. ведущего исследование для себя, это нисколько не занимает, лишь бы были истинны и известны [посылки], посредством которых делается умозаключение, хотя бы отвечающий и не соглашался с ним, поскольку они близки к [положенному] вначале и он предвидит то, что из них воспоследует; скорее философ будет стараться, чтобы положения были возможно более известны и близки к началам], ибо из них получаются научные умозаключения.
Итак, откуда следует брать топы — об этом сказано раньше. О порядке же и о постановке вопросов следует говорить, различив те посылки, которые должны быть взяты помимо необходимых. Необходимыми же называются те, посредством которых получается умозаключение. Тех, которые берутся помимо необходимых, имеется четыре [вида], а именно: или для наведения, чтобы было признано общее; или для того, чтобы придать больший вес доводу; пли с тем, чтобы скрыть заключение; или для того, чтобы сделать более четким довод. Кроме них, не следует брать ни одной посылки, только посредством них надо пытаться расширять [довод] и задавать вопросы. А [посылки], которые берут, чтобы скрыть выводы, нужны лишь ради спора. Но так как все это дело обращено против другого лица, то следует пользоваться и ими.
Итак, необходимые посылки, посредством которых строится умозаключение, не следует выставлять сразу же, а следует откладывать их, выдвигая нечто по возможности высшее, выдвигая, например, как исходное не положение, что противоположности изучаются одной и той же наукой, если хотят это принять, а положение, что одна и та же наука изучает противолежащие друг другу [вещи]. Но если это признают, то можно также умозаключать, что и наука о противоположностях одна и та же, так как противоположное есть противолежащее. Если же [собеседник] этого не принимает, то это следует подкрепить посредством наведения, выдвигая частные противоположности, ибо необходимые посылки следует брать либо через силлогизм, либо через наведение или одни посредством наведения, другие — посредством силлогизма. А очень ясные следует выдвигать [сразу же], ибо при откладывании [посылок] и наведении вывод, который должен вытекать [из посылок], всегда менее ясен. Впрочем, надо быть готовым полезные6 посылки выдвигать сразу же, если кто не в состоянии подкрепить их указанным выше способом. Посылки помимо указанных следует брать ради необходимых. Каждой надо пользоваться следующим образом. Посредством наведения надо заключать от единичного к общему и от нзвестиого к неизвестному. Более известно — или вообще, или для большинства людей — то, что основывается на чувственном восприятии. Тот, кто хочет скрыть [вывод], должен предварительно умозаключать к посылкам (притом к возможно большему числу их), посредством которых должен получиться силлогизм о [положенном] вначале; это бывает, если умозаключают не только к необходимым, но и к некоторым полезным для них посылкам. Кроме того, не следует [заранее] объявлять заключение, а его необходимо выводить из всего совокупного. Ибо таким образом заключение будет дальше всего от первоначального Тезиса. Вообще говоря, тот, кто выведывает скрытно, должен спрашивать так, чтобы поело того, как им были поставлены вопросы, касающиеся всего довода, и вывод им назван, [собеседнику] осталось еще раз разузнать, почему так. Этого больше всего достигают названным выше способом10. Ибо если указывают лишь последнее заключение, то неясно, как оно получилось, так как отвечающий не может предугадать, из каких [посылок] оно вытекает, если предыдущие силлогизмы не расчленены. Меньше же всего расчленен силлогизм заключения, если мы полагаем не посылки этого заключения, а те, посредством которых получается [предыдущий] силлогизм.
Полезно также брать те положения, из которых исходят силлогизмы, не непрерывно, а попеременно — то для одного заключения, то для другого, ибо если приводят подобающие положения одно за другим, то яснее становится то, что из них вытекает.
Следует также при помощи определения найти, где это возможно, общую посылку, но не для самого [предмета обсуждения], а для однорядного с ним. Ибо [отвечающие] вводят себя в заблуждение, когда определение взято лишь для однорядного, полагая, что этим они еще не признали общее, например если нужно, чтобы согласились с тем, что тот, кто гневается, стремится отомстить за кажущееся пренебрежение к нему, и согласились бы, что гнев есть стремление отомстить, за кажущееся пренебрежение [со стороны другого]. Ведь ясно, что, признавая это, мы имели бы то общее, которое нам и нужно. Но если [общая посылка] предлагается для самого выдвинутого положения, то часто получается, что отвечающий дает отрицательный ответ, потому что он скорее имеет возражение, касающееся выдвинутого положения, например что гневающийся не стремится к мести. Ведь мы гневаемся [иногда] на родителей, но не стремимся к мести. Быть может, это возражение неправильно. Ибо некоторые усматривают достаточно сильную месть уже в том, что им причиняют одно лишь огорчение или заставляют их раскаиваться. Тем не менее подобное возражение в какой-то мере убедительно, поскольку отрицание выдвигаемого положения не кажется безосновательным. Но против определения гнева не столь же легко найти возражение.
Далее, положения следует выдвигать так, будто их выдвигают не ради самого [предмета обсуждения], а ради чего-то другого. Ведь в отношении того, что пригодно против тезиса, [отвечающий] настороже.
И вообще следует сказать, что [вопрошающему] необходимо оставить по возможности неясным, хочет ли он принять выдвигаемое положение или противолежащее ему. Ибо когда неясно, что именно пригодно против положения, [отвечающие] скорее признают то, что им самим кажется правильным.
Далее, следует выведывать на основании сходства, ибо это убедительно и лучше скрывает общее; например, так же как знание и незнание противоположностей одно и то же, так и чувственное восприятие противоположностей одно и то же; или, наоборот, так как чувственное восприятие [противоположностей] одно и то же, то и знание [их] одно и то же. Хотя этот [прием] сходен с наведением, однако не тождествен ему: в наведении общее принимается на основании единичного, а при указании сходства не получается общее, охватывающее все случаи сходства.
Следует также иногда делать возражение самому себе, ибо отвечающие ни в чем не подозревают того, кто, как им кажется, приводит доводы подобающим образом. Полезно также присовокуплять [в споре], что сказанное хорошо известно и общепринято. Ведь те, у кого нет возражений, опасаются колебать привычное. В то же время самим следует остерегаться колебать его, поскольку сами пользуются им. Далее, не следует проявлять особое усердие [в обосновании чего-то], хотя вообще это полезно. Ведь тем, кто проявляет особое усердие, противятся больше. Кроме того, следует выдвигать свои положения как бы в сопоставлении, ибо то, что выдвигается ради другого и полезно не для самого [предмета обсуждения], принимают охотнее. Далее, следует выдвигать не то, что должно быть принято, а то, из чего оно необходимо вытекает, ибо [отвечающий] скорее согласится с последним, так как из него не столь ясно его следствие; а если принято то, [из чего оно вытекает], будет принято и оно. Наконец, следует задавать вопросы о том, относительно чего больше всего желают, чтобы оно было принято, ведь больше всего [отвечающий] отрицает первое, потому что большинство вопрошающих утверждает прежде всего то, к чему они больше всего проявляют рвение. Однако против некоторых полезно выдвигать прежде всего такие положения. Ибо придирчивые люди согласятся скорее всего с первыми положениями, если им не совсем ясны те выводы, которые из них следуют, к концу же [спора] они уже придираются. Точно так же поступают те, кто считает себя ловким в ответах: согласившись с первыми положениями, они в конце прибегают к хитросплетениям, будто из положенного вывод не следует; однако они необдуманно выражают свое согласие, будучи уверены в своей опытности и полагая, что ни в чем их нельзя упрекнуть. Далее, полезно быть многословным и подобно тем, кто делает неправильные чертежи, вставлять совершенно ненужное для довода, ибо, когда говорят много, не ясно, в чем кроется ошибка.
Вот почему вопрошающие иногда остаются неуязвимыми, незаметно добавляя то, с чем не согласились бы, если бы оно было выдвинуто как отдельное положение.
Итак, для сокрытия [своих намерений] следует пользоваться указанными приемами, а для украшения [довода] — наведением и делением однородного.
А что такое наведение — это ясно, деление же таково, как, например, [в высказывании], что одна наука лучше другой либо потому, что она более строгая, либо потому, что она наука о более ценном, или что из наук одни — об умозрительном, другие — о деятельности, третьи — о творчестве. В самом деле, каждое такое деление помогает украсить довод, однако для вывода оно не необходимо.
Для ясности же следует приводить примеры и сравнения. Примеры должны быть подходящими и взяты из того, что нам известно, как приводит их Гомер, а не так, как Херилл. Ибо таким именно образом выдвигаемое станет яснее.
- Войдите, чтобы оставлять комментарии