А. Эхо точек удивления. Об этом чуть подробнее, но специальной "расшифровке" этого поворота программы будет посвященна отдельная разработка.
- Точки мыслящего удивления (как возможно бытие, — бытие вещей на грани небытия?), завязанные в первом классе, здесь начинают, — хотя это и невозможно, хотя каждая точка, доведенная до предела, исключает другое средоточие, сопрягаться друг с другом, взаимообосновывать друг друга:
а) "Слово — число". В этом сопряжении (и взаимоисключении) обнаруживается тождество слова и числа — в идее языка. Математический язык и естественная речь. Структура "Информации" и структура "предметности", — в математике и естественном языке...
Речь о чем-то и речь, значимая как особый "третий мир" (идеальный, но — внеположный сознанию), — как это воспроизводится в математике и в собственно речевых структурах. Знак и смысл. Отождествление и разотождествление предметов в живой речи и в математике... Все эти и многие другие сопоставления проходят не только через "ушко" близости речи и математического языка, но и через "развилок" их взаимоотрицания, и через особый тип задач.
б) "Число — явление природы". Здесь раскрывается коренное отличие "идеального объекта" (созидаемого математическим умом) и реального (внеположного моему уму и глазу) — предмета природы во всем естественном, бесконечном многообразии его "срезов", "проекций", возможностей... Но здесь же обнаруживается идеальность созерцаемого природного объекта, понятого (понятого под знаком вопроса) как средоточие, "образ" бесконечного мира, загадочного бытия. В таком сопряжении развиваются далее и определения математического мира (как мира умного видения) и определения мира природы ("обратно" возвращающего разум — в глаз, в очи, в руки). Продумать особого рода задачи и упражнения, возникающие в этих сопряжениях (слово... число, число... предмет природы...).
в) "Слово — Я-сознание". Это, в первом приближении, соотношение речи как моего бытия для меня самого (через слышание самого себя...) и — самосознания, сознания своего, в речи восстанавливаемого, самоотождествленного Я... Далее, — в речи я дан себе как некто иной, не совпадающий с самим собой, как объект сознания (alter ego). В слове мое бытие для себя и мое бытие для другого (основа общения) всегда выступают в единстве и взаимопредполагании. Такое общение с самим собой как с другим и общение с другим как с собой (имманентно насущное для слова) есть, вместе с тем, — основа самосознания, рефлексии (исходной рефлексии собственных действий). Еще: формирование слова всегда несет в себе тождество памяти и воображения, столь существенное для всех феноменов Я-сознания. Игра внешней и внутренней речи (см. загадки слова) также есть основа загадок Я-сознания. Существенен здесь и такой ход челнока: в естественной человеческой речи, особенно в ее внутренних магматических слоях, вся деятельность индивида реализуется, накапливается, замыкается в состояниях до-деятельностных, в готовностях и замыслах действия. Но именно такие "сгустки" нависающих "грозовых туч" будущей и прошлой предметной деятельности особо значимы для феноменов Я-сознания, и далее — для связки загадок "Я-сознания" и загадок "момента историй".
г) "Слово — явление природы" — "число — "Я-сознание", и т.д., и т.п... Не буду сейчас "расшивать" остальные связки, это — дело будущего и дело реального педагогического эксперимента. Здесь необходимо внимательно отработать "тройное", "четверное", единое эхо точек удивления. В конечном счете должен актуализироваться целостный спектр этих взаимопревращений и взаимообоснований, целостная "связка" всех этих связок... В таком спектре каждая точка вырастает в единственную, всеобщую форму понимания и бытия и, вместе с тем, обосновывает все иные средоточия. Взаимопревращения и "дополнительность" этих средоточий в какой-то мере станет порукой плодотворного освоения (в классах 3-11) современной логики начала (бесконечно-возможных) логик и форм культуры. Вместе с тем, целостное эхо "точек удивления" — есть канун тех изначальных "эйдосов" (внутренних форм), что будут осмысливаться в античных классах школы диалога культур, в античном голосе современной культурной полифонии.
В этой связи — два примечания.
Первое. Своеобразным логическим "контролем" исследуемых здесь "связок" между точками удивления должна стать современная логическая революция, сближающая и отталкивающая изначальные понятия физики и — математики, биологии и — теории информации, математики и металингвистики, наконец — отдельные культурные миры... В этом отношении особенно значимо логическое наследие Бора и Гейзенберга, их общие (а не чисто физические) идеи о "дополнительности" (взаимопредположении и взаимоисключении) гуманитарного и естественно-научного мышления, — биологических и социальных определений, — математических и — физических предельных идеализации. Замечу, кстати, что сопряжение современных предельных понятий и — детских точек удивления имеет смысл только по отношению к основополагающим идеям физики Эйнштейна и Бора, математики Кантора и "интуиционистов", лингвистики и поэтики ОПОЯЗа и М.М. Бахтина, — но не по отношению к расхожим, экстенсивным, прагматически-расчетным новациям последних двух десятилетий.
Физика, или поэтика 60-х — 70-х годов с детскими удивлениями рифмуется действительно плохо. Думаю, что формирование парадоксально-диалогического мышления в "школе диалога культур" заключает в себе одну из возможностей подключить XXI век к научно-технической и (глубже) — духовной революции 1905-29 года. Дальше был обрыв провода...
Второе. Значительная трудность дальнейшей разработки нашего школьного курса (в частности, в первом — втором классах) состоит в том, чтобы продумать особый тип задач, смежных между лингвистикой и математикой, биологией и физикой, и т.д., и т.п. Эти задачи должны быть легко понимаемы второклассниками и, вместе с тем, способными подтолкнуть ум к смыканию "точек удивления" и простых "учебных навыков".
Школа диалога культур. Основы программы.
____________
- Войдите, чтобы оставлять комментарии