Комментарий

Перевод О чувственном восприятии предпринимался в конце XIX в. Казанским университетом среди психологических трудов Аристотеля. Реализованы были эти планы или нет — нам неизвестно, так как аннотированные издания оказались недоступны. Библиографическая справка на эти переводы такова:
Психологические сочинения Аристотеля / Пер. с греч. В. Снегирева. Казань, 1885. Вып. I: Исследование о душе.
Психологические сочинения Аристотеля / Пер. с греч. В. А. Снегирева// Ученые записки Императорского Казанского университета. 1874. №6; 1875. №5 [Исследования о душе, книги I и II].
Перевод второго сочинения издавался уже в наше время: О памяти и воспоминании / Пер. с греч. и комментарии О. С. Гаврюшкиной, В. Л. Иванова// Вестник Русского Христианского гуманитарного института. 1997. №1.
Настоящий перевод выполнен по изданию: Aristotelis opera. Vol. 1-5 / Ex recensione I. Bekkeri. Academia Regia Borussica. Berlin, 1831-1870.
О чувственном восприятии (436a 1-449b 3)
Следует внимательно рассмотреть то, что касается живых существ — сочинение О чувственном восприятии развивает более подробно тему, связанную с эстетической способностью души. Аристотель рассматривает, с одной стороны, каким образом происходит чувственное восприятие, а с другой — каково то, что воспринимается чувствами. Исследование души относится к компетенции физика (Мет. 1026а 5), поскольку "душа неотделима от тела" (О душе 413а). В кодификации Андроника (см. Предисловие) сочинение О душе и примыкающие к нему Малые сочинения о природе (Parva naturalia) стоят в одном ряду с книгами Физики. "Душа… отличается растительной способностью, способностью ощущения, способностью размножения и движения" (О душе 413b 10-15). Растения имеют только растительную душу, животные — помимо растительной, еще и чувствующую, а человек имеет все три вида души (Там же 415а сл.). Душа "не существует помимо перечисленных способностей души" (Там же 411b 23). Аристотель предлагает феноменологическое описание души. Исследование души — это область науки, как и исследование природы, потому что душа есть форма тела. "Ясно, что определение души одно в том же смысле, в каком определение геометрической фигуры одно… Однако, так же как для фигур возможно общее определение, которое подходит ко всем фигурам, но не будет принадлежать исключительно к какой‑либо одной фигуре, точно так же обстоит дело и с упомянутыми душами (речь идет о душе растительной, чувствующей и размышляющей. — Е. А.)" (Там же 411b 20-25). Таким образом, как в трактате О душе, так и в сочинениях О чувственном восприятии и О памяти Аристотель рассматривает душу как форму любого тела с точки зрения ее способностей. Душа, говорит Аристотель, "есть сущность как форма (λόγος), а это — суть бытия такого‑то тела… суть бытия и форма… такого естественного тела, которое в самом себе имеет начало движения и покоя" (Там же 412b 10-17), "душа необходимо есть сущность в смысле формы естественного тела, обладающего в возможности жизнью. Сущность же есть энтелехия; стало быть, душа есть энтелехия такого тела" (Там же 412а 19-21).
У живых существ, поскольку каждое из них живое… Ибо именно таким образом мы различаем одно как живое, другое как неживое – живое существо от лишенного жизни отличается способностью к чувственному восприятию (ή αισθησις), которое представляет собой способность души. "У живых существ быть (τό είναι) означает жить (τό ζήν)"(О душе 415Ь 15). Способность чувственного восприятия обеспечивает живому существу непосредственную достоверность и связывает его с миром: Ведь невозможно, чтобы тот, кто воспринимает самого себя или (что‑либо) другое в течение непрерывного времени, оставался в неведении, что он существует. То же в Протрептике Фр. Ц. Существование трансцендентного по отношению к воспринимающему мир не подвергается сомнению. Вещи обладают способностью действовать, в силу чего их восприятие и становится возможным. Более того, речи даже нет о неадекватности восприятия: первоначальное восприятие всегда истинно, разного рода заблуждения возникают лишь на уровне составления суждений.
ή άισΰησις — способность чувственного восприятия — фундаментальная способность, присущая живым существам вообще и человеку в частности. Благодаря чувственному восприятию конституируется опыт и знание, ведь познающий получает критерий от самих вещей, ύπ' αύτοϋ τοϋ πράγματος (О частях животных 642а 27; также см. Протрептик и комментарий к Протрептику). В опыте чувственного восприятия вещь является как целое (Физика 184а 25).
"Об ощущении говорится в двух значениях — об ощущении в возможности и об ощущении в действительности; подобным образом и ощущаемое может быть ощущаемым в возможности и ощущаемым в действительности"(О душе 17а 10-15).
Чувственное восприятие возникает, когда живое существо испытывает внешнее воздействие. Ведь то, что вызывает чувственное восприятие, движется по направлению к тому, что в возможности уже дано (είς τοΰτο δυνάμει προϋπάρχον). Поэтому способность чувственного восприятия как возможность предшествует действию. Аристотель уподобляет деятельность чувственного восприятия созерцанию: Ведь чувственное восприятие аналогично не приобретению, а использованию знаний (τό Φεωρεΐν). В другом месте он говорит:"Ощущение же в действии можно уподобить деятельности созерцания; отличается оно от последнего тем, что то, что приводит его в действие, есть нечто внешнее" (О душе 417a 15-20). Во второй аналитике (99b 35) Аристотель называет чувственное восприятие δύναμις σύμφυτος κριτική — врожденной способностью различать. Благодаря этой способности человек приобретает опыт (см. Мет. 981b 10). Чувственное восприятие сообщает о многочисленных различиях, из которых рождается понимание (φρό–νησις) как умопостигаемого (τών νοητών), так и действий (τών πρακτών). Каждый орган ощущения воспринимает соответствующее ему чувственно воспринимаемое без материи (см. О душе 425b 23-25), а ум мыслит то, что вне его, только вместе с чувственным восприятием (ουδέ νοεί ό νους τά έκτος μή μετ' αίσθήσεως).
τό αίσΰητικόν — то, что способно испытывать ощущение; τό αίσθημα -состояние восприятия; τό αίσθητόν — чувственно воспринимаемая вещь; τό αίσθητήριον–орган чувственного восприятия; αίσθάνεσθαι — восприятие как действие.
τά κοινά, или τά κοινά αισθητά, — всякое сущее, доступное чувственному восприятию, оформлено. Чувственное восприятие воспринимает форму без материи. Отдельно взятое сущее является в своей количественной определенности. К числу τά κοινά αισθητά, т. е. к общим воспринимаемым (свойствам), относятся движение, покой, число, фигура, величина (О душе 418а 15-20); отдельно взятое восприятие — τό ίδιον αίσθητόν. Первоначальное восприятие всегда истинно (Там же 418а 10)."Для общих же свойств мы имеем общее чувство и воспринимаем их не привходящим образом"(Там же 425а 23-24). Общее чувство (ή κοινή αΐσθησις): сводит воедино восприятия всех органов чувств; с его помощью воспринимаются привходящие свойства (Там же 424а. 24); так, если мы видим мед, мы воспринимаем и то, что он сладкий; 3) оно позволяет воспринимающему отдавать себе отчет в том, что он воспринимает; 4) оно позволяет различать разные восприятия (αίσθανόμεθα δτι διαφέρει). (Там же 426b Ц). Платон тоже говорит о τά κοινά, однако знание о них не основано на чувственном восприятии, τά κοινά — это общее, умопостигаемые идеи, которые"нельзя уловить ни с помощью зрения, ни с помощью слуха"(Теэтет 185b). Различать общее (τά κοινά) скорее (присуще) зрению, чем какой‑либо иной способности.
ή έξις — образовано от глагола έχειν — "иметь", который употребляется как глагол переходный: "иметь нечто"; и как глагол непереходный: "находиться в каком‑то состоянии". В Метафизике дается следующее определение: "Проявление некоторой деятельности (ενέργεια) того, что обладает, и того, чем оно обладает" (1022b 4)· Это такое состояние, которое возникает, когда одно действует (ποιεί), а другое претерпевает (πάσχει), претерпевающее — τό ϋποκείμενον (подлежащее, или сущность). Далее, Аристотель определяет ή έξις как "расположение" (Там же 1022b 10), но такое расположение следует отличать от расположения, обозначаемого как διά–θεσις: первое — устойчивое свойство, второе — преходящее (Категории 8b 28). Знание и добродетели Аристотель называет έξεις (Там же 8b 29). έξις в смысле обладания противоположно στέρησις как лишенности, однако если о лишенности говорить как о наличии лишенности, то и ее можно тоже назвать έξις (Mem. 1019b 7). Наконец, έξις отличается от действительности (ενέργεια): έξις так относится к действительности или деятельности, как обладание (κτήσις) к использованию (χρήσις) (НЭ 1098b 33сл.).
τό πάθος — от глагола πάσχειν — страдать, претерпевать. "Класс естественных вещей включает в себя, с одной стороны, сущности, а с другой — их действия и претерпевания", то есть "их изменения и превращения" (О небе 298а 28-32). Претерпевать то же значит действовать. Замечание, которое Аристотель делает в Физике, позволяет прояснить отличие πάθος от πάθησις и вместе с тем уточнить смысл первого: одна деятельность (ενέργεια) у действующего, а другая — у претерпевающего; деятельность первого — ποίησις, а второго — πάθησις; всякая деятельность целенаправленна: цель действия (ποίησις) — ποίημα (творение), цель страдания (πάθησις) — πάθος (претерпевание) (202а 23).
В Метафизике Аристотель дает такое определение: то πάθος — это "свойство, в отношении которого возможно изменение" (1022b 15-16). Изменение согласно свойству Аристотель называет άλ–λοίωσις (изменение или движение качества), т. е. ή κατά τό ποιόν и ή κατά τό πάθος μεταβολή (Физика 225b 8; 226α 26; Mem. 1088α 32).
πάθη καθ' αυτά соответствуют существенным свойствам, или различиям (διαφοραί) (Mem. 1004b 6; 1020a 25). Субстратом (τό ΰποκείμενον) для πάθος'α является сущность, "например, субстрат для состояний (τοις πάθεσι) — это человек, т. е. тело и душа. А состояние (πάθος) — это образованное, бледное" (Там же 1049а 29-30). В результате чего о человеке не скажут, что он образованность, но скажут, что он образованный.
В трактате О душе Аристотель приводит очень важное значение: τό πάθος — "это сохранение сущего в возможности сущим в действительности"(417b 2).
τό πάθος выступает в качестве одного из ключевых понятий Поэтики. Патос наступает вслед за переломом в действии, который обычно отмечен событиями, вызывающими ужас и сострадание (Поэтика Ц52Ь 10-15), πάθος соотносится с Ϋβοζ'ом как определенностью душевного склада, который в результате трагических событий, ломающих ход действия, теряет свою устойчивость. Патос также есть некое несогласие, мешающее спокойному развертыванию мысли, а потому затрудняющее воспоминание (см. О памяти). Пафосом (τό πάθος) называют состояние, присущее также отдельным словам, и песням, и речам, когда нечто из этого с силой вырывается из уст (О памяти).
Зрение само по себе является более важным для жизни — Аристотель рассматривает пять ощущений: зрение (ή δψις, ή δρασις, τό όραν), слух (ή δκουσις, ή άκοή), обоняние (ή δσφρησις), осязание (ή άφή) и вкус (ή γεϋσις) — все это способности чувствующей души. Чувственное восприятие само по себе лишь возможность. Чтобы оно стало действительностью, необходимо воздействие того, что воспринимается чувством. Поэтому Аристотель рассуждает не только об органах восприятия, но и о том, что приводит соответствующую способность восприятия в действие.
О всех чувственных восприятиях говорится с точки зрения возможности и действительности (τό δυνάμει — τό ενεργεία). В основе чувственного восприятия — движение и претерпевание. Сами по себе органы восприятия не действуют, поэтому невозможно воспринимать сами способности восприятия. Мысль о том, что восприятие есть способность (δύναμις), очень важна, потому что в ней заложено основание для различения чувственного восприятия и мышления. "Ощущение же в действии (κατ' ένέργειαν) можно уподобить деятельности созерцания… Причина этого в том, что ощущение в действии направлено на единичное, знание же — на общее. А общее некоторым образом находится в самой душе. Поэтому мыслить – это во власти самого мыслящего, когда бы оно ни захотело помыслить; ощущение же не во власти ощущающего, ибо необходимо, чтобы было налицо ощущаемое" (О душе 411b 19-26). Тем не менее мышление и чувственное восприятие Аристотель рассматривает как аналогичные феномены. Подобно тому как ум есть τόπος ειδών (О душе 429а 27; см. также комментарий к О памяти), так и способность чувственного восприятия способна"воспринимать формы ощущаемого (τό δεκτικόν τών αισθητών ειδών) без его материи, подобно тому как воск воспринимает отпечаток перстня… Орган чувства тождественен со способностью ощущения, но бытие его иное"(О душе 474а 16-18). Способность ощущения"не подобна ощущаемому, испытав же воздействие, она уподобляется ощущаемому и становится такой же, как и оно"(Там же 418а 3-5).
Части II и III сочинения О чувственном восприятии посвящены зрению. В связи с ним рассматривается и то, без чего оно невозможно, а именно свет и цвет. Значение зрения как эстетической способности объясняется тем, что способность зрения (ή της όψεως δύναμις) сообщает о разного рода многочисленных различиях в силу того, что всем телам присущ какой‑то цвет. Так что благодаря этой способности (можно) лучше воспринимать общее (τα κοινά). Аристотель, как обычно, начинает с изложения заблуждений своих предшественников. Алкмей и вслед за ним ионийские мыслители связывали органы чувственного восприятия с четырьмя элементами. То же самое делает и Платон в Тимее. Алкмей объяснял зрение тем, что огненный элемент в глазу посылает лучи. Эмпедокл и Демокрит, наоборот, полагали, что глаз испытывает воздействия, исходящие из внешнего мира. Платон в период диалога Менон разделял взгляды Эмпедокла (см. Менон 76cd), а в Тимее он объяснял зрение как результат встречи лучей, которые исходят из глаз, с теми, которые исходят от вещей: "Внутри нас обитает особенно чистый огонь, родственный свету дня, его‑то они заставили ровным и плотным потоком изливаться через глаза… И вот когда полуденный свет обволакивает это зрительное истечение и подобное устремляется к подобному, они сливаются, образуя единое и однородное тело в прямом направлении от глаз, и притом в том месте, где огонь, устремляющийся изнутри, сталкивается с внешним потоком света" (45bd). В Государстве Платон говорит о том, что причина зрения не в том, что человек наделен глазами, и не в том, что есть нечто являющееся и позволяющее себя видеть, но в том, что есть начало, "связующее друг с другом зрительное ощущение и возможность зрительно восприниматься" (507е-508). И это свет. Аристотель склоняется к тому, что причина зрения — давление, которое зрение испытывает извне (О душе 419а 17). В сочинении О чувственном восприятии он высказывает такую мысль, что зрение вызывается движением, возникающим в пространстве между тем, что видит, и тем, что воспринимается, а в этом пространстве — либо свет как действительность прозрачного, либо темень как лишенность света. Присутствие света делает возможным видение: τό γαρ φως ποιεί τό όραν. "Предмет зрения — видимое, видимое же — это прежде всего цвет" (О душе 418а 26). Там же Аристотель указывает на природу цвета: "Цвет принадлежит к тому, что видимо само по себе; само по себе не в том смысле, что быть видимым — это существо его, а в том, что оно в самом себе заключает причину того, почему оно видимо. Всякий цвет есть то, что приводит в движение действительно прозрачное, и в этом его природа" (Там же 418а 29-418b #)· Прозрачное само по себе как таковое присутствует в телах… и делает возможной причастность цвету. "Цвет и величина постоянно сопутствуют друг другу" (Там же 425b 8). Цвет находится в границах тела и тем самым делает их зримыми, а вместе с ними и само тело. Аристотель излагает несколько теорий о происхождении цвета и о причине многообразия цветов. Согласно одной, различные оттенки возникают в результате пропорционального расположения цветов рядом друг с другом, что сопоставимо с музыкальными созвучиями. Вторая теория объясняет многообразие цветовых оттенков наложением одного цвета на другой. Однако сам Аристотель отдает предпочтение третьему объяснению, а именно: причину разнообразия цветов он видит в смешении, в результате которого возникает новое качество цвета.
τό φως — Аристотель говорит, что природа света заключается в неопределенном прозрачном (ή τοϋ φωτός φύσις έν άορίστω τω διαφανεί εστίν), τό διαφανές — прозрачное — это общая природа и возможность (κοινή φύσις και δύναμ,ις), которая в отдельности (сама по себе) не существует. "Прозрачным я называю то, что… видимо… не само по себе, а посредством чего‑то постороннего — цвета… Свет же есть действие прозрачного (τό διαφανές) как прозрачного. Там, где прозрачное имеется лишь в возможности, там тьма. А свет есть как бы цвет прозрачного, когда оно становится действительно прозрачным от огня" (О душе 418b 5-15). Аристотель называет свет ενέργεια τοϋ διάφανους — действительностью прозрачного. Свет — состояние, присутствие (παρουσία). Рассуждая о свете, Аристотель использует обычную для него структуру: είδος (форма), ύλη (материя), στέρησις (лишенность). Свет не есть движение в смысле пространственного перемещения (φορά), связанного со временем, движение света — изменение состояния (άλλοίωσις), которое происходит сразу (άθρόον).
Части IV и V посвящены обонянию (ή δσφρησις) и вкусу (ή γεϋσις), о которых Аристотель говорит, что это почти одно и то же претерпевание (τό αυτό πάθος). И здесь же речь идет о том, что обладает вкусом (ό χυμός) и вызывает вкусовое ощущение. Как цвета возникают из смешения черного и белого, так же и соки (из смешения) сладкого и горького и в зависимости от соотношения. Соотношение (λόγος) — упорядочивающий принцип, распознаваемый ощущением, благодаря тому, что в душе есть счетное, или измеряющее начало, которое распознает и время. Живое существо различает вкусовые ощущения, цветовые сочетания, а также звуки как приятные и неприятные.
Части VI и VII – здесь разбираются очень существенные вопросы, во–первых, о том, бесконечно ли делимо тело, и, во-вторых, можно ли воспринимать одновременно две вещи.
На первый вопрос Аристотель дает положительный ответ: и всякая величина, и чувственное восприятие делимы до бесконечности, а это есть признак непрерывности. Одно восприятие непрерывно. Нет невоспринимаемой величины, даже самая малая воспринимается, поскольку в возможности она содержится в большей величине. Равным образом, как сущее в возможности, а не как сущее в действительности воспринимается то, что в силу своей величины не может быть воспринято в целом: так, например, вся линия или вся Земля существуют в один и тот же непрерывный промежуток времени, но в действительности воспринимается лишь какой‑то отрезок линии или какой‑то участок Земли.
Под словом "одновременно" я подразумеваю "в одно и то же неделимое время по отношению друг к другу" (έν τω αύτω και άτόμω χρόνω) — Аристотель очень подробно рассматривает, можно ли воспринимать несколько вещей одновременно. Он заключает, что в один и тот же промежуток времени может восприниматься только лишь одно: Согласно одной возможности в течение неделимого времени необходимо существует одно действие (κατά μίαν δύναμιν καΐ άτομον χρόνον μίαν ανάγκη είναι τήν ένέργειαν). Время, восприятие и воспринимаемое представляют собой континуум: У одного (чувственного восприятия) в один момент (есть) одно состояние, одно движение и одна возможность. Несколько сущностей одновременно воспринимать невозможно. Можно воспринимать сразу (несколько) в одно и то же (время), но не в одном и том же определении.