[Топы, устанавливающие условия правильности построения определений (продолжение)]
Следует также смотреть, не обстоит ли дело так, что тот, кто дает определение чего-то, определяет его как «вот эти», или как «состоящее из этих», или как «вот это с этим». Ибо если его определяют как «вот эти», то может оказаться, что оно присуще обоим и не присуще ни одному, например если справедливость определяли бы как умеренность и мужество. Ведь если имеются двое, каждый из которых обладает одним из этих свойств, то оба [вместе] будут справедливы и ни один из них не будет справедлив, так как оба [вместе] обладают, правда, справедливостью, но ни один из них отдельно ею не обладает. Если же сказанное еще не очень нелепо, потому что в иных случаях бывает нечто такое (ведь ничто не мешает, чтобы двое имели сто драхм, но ни один из них в отдельности не имел их), то совершенно нелепым кажется по крайней мере присущность им противоположностей. А это получится, если один из них умерен и труслив, а другой — мужествен и необуздан. В таком случае и тот и другой будут справедливы и не справедливы. Ведь если справедливость есть умеренность и мужество, то несправедливость — трусость и необузданность. И вообще все доводы в пользу того, что части и целое не одно и то же, приложимы к только что сказанному. Ведь тот, кто так определяет, считает, по-видимому, что части и целое одно и то же. Более всего подходят эти доводы, если речь идет о том, что явно составлено из частей, как, например, дом и тому подобное. Ведь ясно, что если имеются части, то ничто не мешает, чтобы целого [еще] не было, так что части и целое не одно и то же.
Если же утверждали, что определяемое есть не эти [вещи], а состоящее из них, то прежде всего следует смотреть, не обстоит ли дело так, что из указанных [вещей] не может естественным образом возникнуть нечто единое. Ведь некоторые [вещи] находятся в таком отношении друг к другу, что ничто [единое] не может из них возникнуть, как, например, линия и число. Далее следует смотреть, не обстоит ли дело так, что определяемое, правда, возникает естественном образом в чем-то едином как в первом, но то, из чего, как утверждали, состоит определяемое, возникает не из чего-то единого как первого, а одно — из одного, другое — из другого. Тогда ясно, что определяемое не состоит из них. В самом деле, в чем находятся части, в том необходимо находится и целое, так что, [если определение правильно], целое находится не в чем-то едином как первом, а во многом. Если же и части и целое находятся в чем-то едином как первом, то следует смотреть, не обстоит ли дело так, что они находятся не в одном и том же, а целое — в одном, части — в другом. Опять же следует смотреть, не уничтожаются ли вместе с целым и части. Ибо должно происходить наоборот: после того как уничтожатся части, должно уничтожиться целое; если же уничтожается целое, не обязательно, чтобы были уничтожены и части. Или быть может, целое хорошо или плохо, а части — ни то ни другое; или, наоборот, части хороши или плохи, а целое — ни хорошо ни плохо; ведь из того, что не есть ни то ни другое, не может возникнуть что-то хорошее или плохое, так же как из плохого или хорошего — то, что не есть ни то ни другое. Или быть может, одно есть хорошее в большей мере, чем другое — плохое, а составленное из них есть не в большей мере хорошее, чем плохое, например если определяют, что бесстыдство состоит из мужества и ложного мнения, ведь мужество в большей мере хорошее, чем ложное мнение — плохое. Поэтому и составленное из них должно было бы следовать большей мере и быть или вообще хорошим, или в большей мере хорошим, чем плохим.
Или быть может, это не обязательно, разве только когда то и другое хорошо или плохо само по себе. Ведь многое из того, что способствует хорошему, само по себе не хорошее, а нечто смешанное. Или наоборот, то и другое в отдельности, правда, хорошее, но при смешении — плохое или то, что не есть ни хорошее, ни плохое. Только что сказанное становится совершенно очевидным па примере того, что полезно или вредно для здоровья. В самом деле, некоторые лекарства таковы, что каждое из них хорошо, но если дать их в смешанном виде, то вредны.
Опять же следует смотреть, не обстоит ли дело так, что целое, состоящее из лучшего и худшего, не хуже, чем лучшее, но лучше, чем худшее. (Или быть может, это не обязательно, разве только когда составные части сами но себе хороши, но ничто но мешает, чтобы целое оказалось не хорошим, как и только что приведенном [примере].)
Далее, следует смотреть, но соименно ли целое с одной из частей. Это но должно быть, как это не может быть у слогов, ибо слог пе соименен ни с одним из звуков речи, из которых он состоит.
Далее, следует смотреть, не обстоит ли дело так, что не указан способ сложения, ибо для познания чего-то недостаточно сказать, что оно состоит из того-то и того-то, ибо сущность каждой составной [вещи] не в том, что она состоит из того-то и того-то, а в том, каким образом она состоит из каждого из них, как, например, у дома. Ведь не любым способом сложенные [материалы] составляют дом.
Если же [определяемое] дано как «вот это с этим», то прежде всего следует сказать, что «вот это с этим» означает то же, что «вот эти» или «состоит из вот этих». В самом деле, тот, кто говорит «мед с водой», говорит «мед и вода» или «из меда и воды». Так что если соглашаются, что любое из [только что] перечисленного есть то же, что «вот это с этим», то подобает сказать то же самое, что было сказано раньше о них. Кроме того, уточняя, в каких смыслах говорится «одно с другим», следует смотреть, не обстоит ли дело так, что ни один смысл [выражения] «вот это с этим» не подходит. Например, если говорят «одно с другим» в смысле в «каком-то одном и том же носителе» (так, как справедливость и мужество в душе), или «в одном и том же месте», или «в одно и то же время», а сказанное о них ни в одном таком смысле неправильно, то ясно, что данное определение не будет определением чего-либо из этого, так как ни один смысл [выражения] «вот это с этим» не подходит. Если же из различенных [значений «вот это с этим»] правильно то, что каждое из них присуще в одно и то же время, то следует смотреть, не может ли быть, что оба они относятся не к одному и тому же, например если определили бы мужество как решимость с правильным рассуждением. Ведь можно обладать решимостью грабить, но иметь правильное рассуждение о том, что полезно для здоровья. Однако еще не мужествен тот, кто в одно и то же время имеет вот эту [решимость] с этим [правильным рассуждением]. Но нет мужества даже в том случае, если то и другое относится к одному и тому же, например к врачеванию, ведь ничто не мешает обладать решимостью и правильным рассуждением относительно врачевания, но тем не менее обладающему и тем и другим не быть мужественным. Ибо ни то ни другое не должно относиться ни к разному, ни к одному и тому же случайному, а должно относиться к цели мужества, например к преодолению опасностей войны или к другой цели, более важной, чем эта.
Кое-что из данного таким образом [как определение] ни в коем случае не подходит под указанное деление, например если гнев определяют как огорчение с предположением о пренебрежительном к себе отношении со стороны других. Ведь этим хотят показать, что огорчение возникает из-за такого рода предположения. Но возникнуть «из-за этого» не то же, что «с этим», ни в одном из указанных значений.
- Войдите, чтобы оставлять комментарии