М. О. Однако…все же
улетающий шарик – и Маша подметила
это – показывает нам всю причудливую
странность отношений между Аленкой
и Дениской. Только что она была такая
гордая. Она, маленькая девочка, дала
своему старшему другу такой
замечательный шарик понести… И ОН
этот шарик ПРОСТО ВЗЯЛ И УПУСТИЛ
Помните, как мама? Сказала Дениске-
да? А НА ЧТО ты папин подарок
променял?
Очень точная деталь, что шарик вначале как бы и не хотел улетать. Ему дали эту возможность, а он как бы и не хотел. Точно передается свойство отпускаемого живого существа. И между шариком и ребенком возникают невероятные, очень близкие отношения. Я бы сказал, дошкольные отношения. Я утверждаю, что здесь Драгунский показал нам младшего школьника (Дениска – младший школьник), который удержал в себе мир дошкольника. И этот мир дошкольника – как мир художника, физика, математика – может время от времени оказываться эгоцентрическим.
Человек может оказываться один на один с фактом бытия и в каком-то смысле, будучи ошеломленным этим фактом бытия, не замечать всего остального на свете. Конечно, попадая при этом в ситуацию катарсическую. Вдруг оказалось, что для младшего школьника Дениски – еще возможна прекрасная жизнь эгоцентрического дошкольника. Жизнь один на один с предметом, им одухотворяемым.
А дошкольница Аленка на некоторое время становится таким социально взрослым существом, которое, как мама, должна понять ставшего очень маленьким – эгоцентриком в самом лучшем смысле этого слова – Дениску. Они меняются местами. Теперь, как мама, должна понять Дениску Аленка.
Драгунский в своих рассказах создает очень своеобразный мир младшего школьника. Это не мир учения, не мир школы, не мир мерок, эталонов, чисел, величин, фонем… Нет, это мир предметов, каждый из которых важен сам по себе.
Что «убивает» дошкольное в младшем школьнике? Это когда мир разнокачественных предметов, где каждый сам по себе «живой и светится», превращается в мир мерок и эталонов. Выясняется, что вещей нет, есть признаки у этих вещей, эти признаки превращаются в величины, числа, так возникает предмет математики.
Точно так же разнокачественные слова, предложения, высказывания превращаются в домики, в домиках живут звуки, каждый звук имеет свое качество, и все включается в мир фонем, так возникает предмет лингвистика.
И то, и другое превращает ребенка-дошкольника в младшего школьника. Мир такой школы не дан в этих рассказах Драгунского. И мир школы здесь так сильно и мощно не действует на сознание ребенка. А действует мир дошкольника, мир дошкольника сохраняется, детство сохраняется. Прием такой: вначале младший школьник дружит с дошкольницей Вокруг этого атмосфера дошкольного карнавала – внешкольности полной… Где бочка с квасом индивидуальна предельно и живая. Где червячок в коробочке увиден буквально как одухотворенное существо – не нужно исследовать его атрибуты и его массу, не нужно его признаки от него отделять, его математизировать… Он сам по себе интересен как единичность, как единичная всеобщность… Шарик – он один-единственный, живой и требующий общения с ним. И все это вместе…
Затем – вдруг! – возникает «черная дыра». Все пропадает вокруг , кроме ребенка и этого живого явления бытия, уникального, неповторимого предмета. Все это выглядит так: шарик – все остальное исчезает, как для поэта исчезает весь мир, когда вдруг у него появляется божественное слово, как для художника исчезает весь мир…
Возникает драматическая ситуация «разрыва» и настоящего, подлинного, бытийного эгоцентризма, который превращается в поэтическое мышление, во внутреннююю речь, как сказал бы Выготский.
Не снимается эгоцентрическое мышление, не снимается в учебной деятельности, в программе усвоения образцов, эталонов, теоретически обобщенных способов действия. А живет у младшего школьника особой жизнью.
На некоторое время возникает эгоцентрическая ситуация в отношении других людей. Возникает некоторое «разрежение», максимальное напряжение один на один с предметом мира, максимальное взаимопонимание ребенка и выдуманного предмета, потому что «живой и светится» он только для этого ребенка, только для него одного.
Шарик живой и хочет уйти только для Дениски, ни для кого больше вот такого шарика нет... Это происходит только в воображении Дениски, нигде больше этого нет.
Дальше возникает третья ситуация. Ситуация преображения этой самой «черной дыры». Человек другого возраста, взрослая женщина, мама, и маленькая, но чуткая девочка-дошкольница, эту «черную дыру» преобразуют. Сжимают.
- Войдите, чтобы оставлять комментарии