В гимназии «ОЧАГ» учителя средней школы часто приходят на уроки в начальную школу и активно участвуют в уроках-диалогах. Поэтому встреча школьников и учителя на первых уроках в подростковой школе становится встречей собеседников, хорошо знакомых друг другу и испытывающих друг к другу доброжелательный интерес. Подобная практика помогает избежать обычные при переходе в подростковую школу психологические трудности: новый учитель хорошо знает учебные способности класса и каждого ребенка, детям не нужно «самоутверждаться». Однако и в этой ситуации сохраняется необходимость «переходного» этапа построения подростковой школы: учитель воспринимается как представитель «взрослой» науки, от него ждут нового содержания — и в то же время дети ожидают, что он продолжит ту работу, которая была интересна им в начальной школе. Способности учеников, их способы работы, развитые в начальной школе, должны быть «легализованы» и востребованы, непрерывность процесса обучения должна быть подтверждена.
На первом уроке мировой литературы в 6-м классе учитель напомнил детям об их учебных инициативах, выдвинутых в 3-м классе, и предложил классу вернуться к размышлениям о волшебной сказке (ВС): уже не к чтению и обсуждению конкретных сказок, а к размышлению о сказке как о жанре. Он рассказал ученикам о тех проблемах, с которыми столкнулись ученые, изучавшие сказки: проблеме происхождения сказки, проблеме сходства сказочных сюжетов и персонажей и др. Заметим, речь идет не о вопросах, ответ на которые заранее известен учителю, а о реальных проблемах, стоящих перед современной фольклористикой и литературоведением. Так был задан новый предмет размышления и вместе с тем создана хорошо знакомая детям по начальной школе учебная ситуация, предполагавшая учебный диалог.
Шестиклассников особенно заинтересовала следующая проблема: почему сказки разных народов так похожи. Идеи, высказанные подростками, записывались на доске, а затем обсуждались в классе и в маленьких домашних сочинениях. В такой работе развивается способность школьников вести предметную дискуссию: выдвигать свою версию ответа на вопрос и удерживать ее; удерживать иные версии; искать аргументы, подтверждающие или опровергающие ту или иную версию; развивать свою версию в диалоге с собеседниками.
Как мы и предполагали, большая часть детских идей оказалась вполне предсказуема. Было высказано несколько фантастических «гипотез»: «Я думаю, древние шаманы, жившие на разных берегах океана, как-то могли между собой разговаривать» (Матвей Ларионов) и ряд идей, сходных с теми предположениями, которые лежат в основе центральных теорий современной фольклористики:
«Все люди жили очень одинаково, у них и мифы были очень похожи» (Ксюша Утевская) — теория единства условий, породивших сказку;
«У всех народов были общие предки» (Никита Холопов) — теория общего происхождения сказок;
«Во всем мире были одинаковые символы зла и добра. Зло — чудовища, деды, бабы; Добро — воины» (Руслан Борисов) — теории юнговского толка, предполагающие общие для всех народов «архетипы»;
«Разные народы были раньше несколькими племенами, которые кочевали и, возможно, встречались и рассказывали сказки детям и друг другу» (Сережа Переверзев) — теория миграции сюжетов.
Однако были высказаны и весьма оригинальные идеи. Они были сформулированы коряво и невразумительно, это мысль, рождающаяся в муках здесь и сейчас, на наших глазах, а не где-то услышанная и подхваченная. Чтобы понять суть этой мысли, учителю нужно приложить не меньше усилий, чем литературоведу, разбирающему древний текст, или читателю, пытающемуся понять стихотворение поэта-авангардиста.
Сказки эскимосов и австралийцев так похожи, потому что сказки — везде сказки. И в сказке должны быть сказочные герои. И их придумывали. Их вообще мало, сказочных героев, поэтому в сказках разных народов одни и те же герои (Андрей Хаит). В высказывании Андрея рождается представление об эйдосе сказки, идеальной форме, существующей изначально, предшествующей ее реальным воплощениям. В идеальной сказке есть страшная старуха, юный герой, красавица — и поэтому их придумывают.
Мне кажется, что разные народы знали, что такое сказка. Люди брали какой-то круг (сказка). И в этот круг они записывали все интересные события, и другие так делали (Володя Марченко). — Рождается мысль о сказке как особом жанре, особом способе «удержания», описания реальности.
Постепенно дискуссия свелась к обсуждению одной версии: одни народы жили рядом и общались, другие — кочевали по огромным территориям и встречались с другими народами. Так сказки переходили от народа к народу. Но как быть с предельным случаем: почему так похожи сказки австралийцев, живших на континенте, отделенном океаном, на сказки других народов? Фантастическую, но интересную версию выдвинул Рома Колесников: сказки на чем-то записывали, клали во что-то вроде бутылки и бросали в океан. Другие ученики дополнили: писали на листе банана, клали в кокос. Версию Ромы усомнили Ксюша Утевская и Руслан Борисов.
Ксюша (ссылаясь на курс этнографии). Зачем аборигену записывать сказку? Ведь это большой риск, как они думали, мог злой человек взять, наколдовать, и сказка будет злая.
Руслан. Очень трудно представить австралийского аборигена, который умеет так писать, чтобы его прочитали и поняли предки древних германцев. И откуда они знали, что есть другие народы?
Реплика Ксюши не была услышана, зато мысль Руслана поддержали многие ребята.
Сережа Переверзев. Ну, бутылки-то они знали — тыквенные. Но письмо могло подмокнуть. И они даже не знали, как выглядит их родная Австралия, не то что есть ли другие земли...
Антон Черных: И люди тогда не умели писать!
Никита Холопов. Они вначале показывали знаками, а потом придумывали слова!
Рома (защищая и развивая свою версию, вспоминает курс этнографии). Это было рисуночное письмо. И они могли предполагать, что есть другие люди, мы же предполагаем, что есть инопланетяне.
Несколько учеников побежали к доске, чтобы изобразить, как могло выглядеть такое письмо.
Руслан. Но как люди, прочитавшие это письмо, поняли бы, что это ВС, а не рассказ о реальном происшествии?
Рома. Может, у других народов уже были похожие сказки...
У. Получается замкнутый круг. Мы же пытаемся выяснить, как случилось, что сказки похожи.
Учитель выделил этот вопрос и предложил дома подумать: что такое ВС? Как можно, прочитав историю, понять, что это сказка? В чем отличие сказки от других историй (истории о реальном происшествии, исторического или фантастического рассказа)?
Так в процессе учебного диалога был вычленена и сформулирована проблема, ставшая центральной для всего цикла работы над сказкой. Попутно заметим, что форма урока — диалога чрезвычайно привлекает детей и абсолютно адекватна их возрасту. Ни Ксюша, ни Руслан не учились в начальной школе гимназии «ОЧАГ», однако сразу включились в тот тип учебной деятельности, который был задан на этом уроке.
Описанный урок по содержанию и форме не отличался от занятий, знакомых ученикам по начальной школе. Шестиклассники были готовы к продолжению этой работы, но столкнулись с неожиданной трудностью: ни одно из определений сказки, которые предложили подростки, не выдерживало критики.
Максим Кохановский (читает). Любой индеец узнал бы, что это сказка, по тому, что в сказке всегда есть что-то волшебное, то, чего нет в простой жизни человека. Любая сказка должна называться волшебная сказка. Например, девочка падает в колодец и не тонет, а приземляется на поляну. Олень, который, если топнет, то на том месте, где он топнул, будет драгоценный камень и т.д. Индеец поймет, что такого быть не может, и назовет это странной историей, а мы называем это сказкой.
Никита. Индеец может решить, что это не сказка, а настоящая история о настоящем волшебнике.
Руслан. Он подумает, что это миф. Как же отличить сказку от мифа?
Сережа. Миф не может начинаться словами «жили-были». Миф говорит о том, что могло бы быть, а сказка о том, чего не может.
Руслан. А мифы о Геракле!
Рома. В мифе написано и для детей и для взрослых, а в сказке — только для детей.
Андрей Хаит. Сказки рассказывали для взрослых!
Володя Марченко. Сказки всегда учат хорошему!
Матвей. В басне тоже всегда есть мораль...
Катя Корягина (читает свое определение ВС). Сказка — это история, которую придумал народ. В сказке есть волшебство (если в сказке животные разговаривают, это уже волшебство). Если ты видишь что-то волшебное в истории, значит, это сказка. В сказке всегда есть силы добра и зла, в большинстве сказок добро побеждает зло, но не во всех. Обычно сказки начинаются словами «Жили-были», но не все.
Руслан. И в мифах есть волшебство! И в фантастических романах, в фэнтези!
Матвей. В баснях животные тоже разговаривают. И басня может начаться словами «жили-были».
Антон. И во многих книгах добро побеждает зло.
Ксюша (читает). Что такое сказка, или как я могу, прочитав историю, понять, что это сказка? Конечно, если мне расскажут какую-нибудь историю о Бабе-Яге и Василисе Прекрасной, я пойму, что это сказка, потому что я в это не верю и вряд ли рассказчик в это верит. Ведь, я считаю, сказка — это просто «добрым молодцам урок». И если кому-нибудь рассказать сказку и добавить: «Сказка — ложь, да в ней намек, добрым молодцам урок», люди верить в это не станут...
Ученики. Но в истории из фантастических романов тоже не верят ни читатели, ни писатели.
Толик Стригун. Я не согласен с версией Ксюши. Когда мы читаем сказки, мы становимся маленькими и начинаем верить в волшебство.
Итак, класс столкнулся с неразрешимой трудностью. Обнаружилось, что привычной «мозговой атакой» эта задача не берется, старых средств для разрешения новой задачи уже не хватает. В качестве выхода учитель предложил обратиться к помощи ученых, которые занимались этой проблемой. Он заявил, что хотел бы пригласить в класс В.Я. Проппа, и коротко рассказал об этом исследователе. Затем он на минуту вышел из класса и вновь зашел уже в качестве «Проппа». Шестиклассники сразу приняли игру и тут же притащили ученому стул (вспомним логический стул, о котором писал С. Курганов).
В своей короткой лекции «Пропп» заявил: чтобы понять, что такое сказка, нужно прежде всего изучить ее строение. Это интересно еще и потому, что знание устройства сказки поможет разрешить многие ее загадки, например, загадку поразительного сходства сказок разных народов. Так ученые, изучая устройство Вселенной, приближаются к разгадке тайны ее происхождения; изучая геном человека, приближаются к разгадке нашего происхождения и понимают, как лечить разные болезни
Он посоветовал начать работу с изучения сказочного пространства. Но как его изучать? Ведь сказок очень много, и они очень отличаются друг от друга... «Пропп» предложил различать свойства постоянные и переменные. Все сказки отличаются друг от друга, и есть что-то общее у всех сказок, то, что делает сказку сказкой. Вот эти общие свойства сказок называются постоянными, остальные — переменными. Пропп предложил следующий метод исследования: перечитать несколько сказок и определить постоянные свойства их пространства60.
Так шестиклассники впервые услышали лекцию ученого. Это была именно лекция: «Пропп» решительно пресекал все реплики школьников, все попытки превратить монолог в диалог, дискуссию. В конце лекции он заявил, что готов обсуждать гипотезы учеников только после того, как они проведут предложенное им исследование. Шестиклассники приняли предложение Проппа. Класс получил задание нарисовать «карты» трех сказок («Гуси-лебеди», «Сивко-бурко» и «Баба-Яга»), сравнить их и попробовать выделить общее ядро.
__________
60 Логика рассуждений Проппа воспроизводится по книгам: Пропп В. Я. Русская сказка. Л., 1984; Пропп В. Я. Морфология сказки. Л., 1928.
- Войдите, чтобы оставлять комментарии